Народные физиотерапевтические методы лечения — баня, ванны, кровопускание

Народные физиотерапевтические методы лечения — баня, ванны, кровопускание

В русской народной медицине значительное место занимали различные виды водолечения, массаж, натирания, кровопускание и другие. Почти при всех болезнях прежде всего применяли тепло (лечения холодом избегали, так как считали, что можно «застудиться»): в виде влажного пара в банях, сухого в печах, в виде припарок, ванн. Главное место среди этих народных способов принадлежало бане. О банях упоминается уже в летописи Нестора, где указывается, что бани у славян видел еще апостол Андрей Первозванный, который: «и приде в Словени, идеже ныне Новгород, и виде ту люди сущая, како есть обычай им, и како ся мыють и хвощются, и оудивися им. И Иде в Варяги, и приде в Рим и исповеда елико наоучи, и елико виде, и рече им дивно видех словеньскую землю, идучи ми семо; видех бани древены, и пережьгуть е рамяно, и совлокуться и будут нази, и облеются квасом уснияном и возмуть на ся прутье младое и бьють ся сами, и того ся добьють, егда влезуть ли живи, и облеются водою студеною, и тако оживуть, и то творять по вся дни, не мучими никимже, но сами ся мучать, и то творять мовенье себе а не мученье».

В последующие века баня была также во всеобщем употреблении у русского народа. «Баня мать родная», «Коли б не баня, все б мы пропали», — говорится в пословицах. Адам Олеарий — секретарь Голштинского посольства в своем путешествии в Московию в 17 веке отмечал, что у русских во всех городах и селениях «множество общественных и частных бань, в которых всегда почти найдешь много моющихся». Он оставил описание русской бани того времени. «Русские, — говорит Олеарий, — могуть выносить чрезвычайно жар, и в бане, ложась на полках, велят себя бить и тереть свое тело разгоряченными березовыми вениками, чего я никак не мог выносить; затем, когда от такого жара они сделаются все красными и изнемогут до того, что уже не в состоянии оставаться в бане, они выбегают из нее голые, как мужчины, так и женщины, и обливаются холодною водою; зимою же выскочив из бани, они валяются на снегу, трут им тело, будто мылом, и потом, остывши таким образом, снова входят в жаркую баню».

В деревнях была распространена так называемая «черная баня» с небольшим предбанником, служившим для раздевания и одевания. Внутри у входа в баню находилась каменка, на которую накладывали камни. Когда они накалялись докрасна, их бросали в кадку с водой для нагревания ее. Оставшиеся же камни обливали водою, квасом и др. для «поддавания пару». Парились на полках. Дым из бани выходил обычно через дверь. О положительных сторонах русской парной бани говорили многие старые исследователи. Так, профессор Страхов, сравнивая баню с ваннами, писал, что ванну в 42° по Цельсию человек может переносить в течение нескольких минут, да и то появляется большая слабость; горячий банный пар при температуре + 86° Цельсия не слишком утомителен человеку, он мягчит тело, «отпаривает прочь угорьки, плоть и всякую черноту».

О преимуществах русской парной бани писали и некоторые иностранные врачи. Доктор Саншес, родом португалец, лейб-медик при дворе Елизаветы Петровны, написал работу о русской бане на французском языке. Впоследствии она была переведена на русский язык и напечатана в 1799 году под заглавием «О парных российских банях споспешествуют они укреплению, сохранению и восстановлению здравия». Профессор Страхов отзывался об этой книге так: «небольшое, весьма уважительное рассуждение введении к этой работе д-р. Саншес писая: «искреннее желание мое простирается только до показания превосходства бань Российских перед бывшими вдревле у греков и римлян и пред находящимся ныне во употреблении у турков, как для сохранения здравия, так и для извлечения многих болезней».

Доктор Саншес предлагал даже применять русскую парную баню «для пользы общества» вместо различных лекарств «приготовляемых с толикими иждивениями, и привозимых изо всех четырех стран света с неописанного трудностью». «Всяк ясно видит, сколь бы счастливо было общество, если бы имело нетрудной, безвредной и толь действительной способ, чтоб оным могло не токмо сохранять здравие, но исцелять или укрощать болезни, которые так часто случаются. Я с моей стороны, только одну российскую баню, приготовленную надлежащим образом, почитаю способною ко принесению человечеству толь великого блага». Хлестание себя веником в бане, обливание холодною водою и даже катание на снегу после бани, подобно описанному у Олеария и у других старых авторов, сохранилось до последнего времени у северных русских.

Писатель В. Телешов в своих воспоминаниях пишет, что он помнит московские бани на Зацепе, где из самого горячего отделения был ход во двор, на специально разделанную снежную площадку: «Распаренный докрасна, любитель сильных ощущений выбегая на мороз и бросался голым в кучу рыхлого снега — валялся, так что от него валил пар столбом, и через минуту вновь бежал в баню, на горячий полок, обливался горячей водой с головы до ног, хлестал себя горячим веником, и снова шел от него пар, как от котла. И все это проходило безнаказанно для здоровья». Парная баня до настоящего времени считается у русских крестьян хорошим средством для восстановления сил после дальней утомительной дороги и при сильной усталости, так как после мытья в жарко вытопленной бане все болезненные явления быстро проходят.

Северные великороссы обычно предлагают прибывшим издалека гостям хорошо вытопленную «баньку». Чтобы баня была жарче, на раскаленные камни каменки выплескивают холодную воду. Это называется «поддать пару», так как вода мгновенно превращается в густой горячий пар, который наполняет всю баню. Такое «поддаванье пару» часто повторяется по желанию моющихся. Таким образом, горячий пар в бане все время возобновляется. В бане употребляли воду, гретую раскаленными камнями. Считалось, что такая вода не только уничтожает, но и предупреждает «свярботу» (чесотка). В бане не только моются, но и парятся. Парятся обыкновенно березовым вениками, которыми хлещут сами себя или пользуются услугой других. «Веник в бане всем господин». Хлестание себя веником является своего рода массажем.

Свежие зеленые веники «пользительны телу», писал профессор Страхов. Считалось, что при высыхании они теряют часть своей целебной силы. Веники резались по деревням женщинами и ребятами «на меженях», т.е. около времени летнего солнцеворота, когда молодой лист на березах достигал полной своей «поры»; лучше всего считались веники из березы. Часто парились также пихтовыми и дубовыми вениками, последние считались полезными тогда, когда человек лечился от какой-либо внутренней болезни, что отмечено, например, у белорусов. Баня, кроме применения ее с гигиенической целью, была главным лекарством от многих болезней. Она испокон веков считалась хорошим средством для врачевания различных недугов. Доктор С. В. Мартынов, произведший подворно-экономическое исследование селений Печорского уезда, Архангельской губернии в 1905 году писал, что баня на Печоре составляла первое медицинское средство от всех болезней.

Она употреблялась при всевозможных заболеваниях, причем парением старались вызывать испарину, которую поддерживали окутыванием в постели и употреблением горячего чая с водкою. По всему Печорскому уезду баня имелась при каждом доме. Отсутствие её представляло крайне редкое явление, и даже при большинстве промысловых избушек, разбросанных по глухим лесам, имелась отдельная баня. За редкими исключениями все бани были устроены «по-черному». Доктор Мартынов писал, что черную баню можно быстро протопить, что представляло большое удобство, так как бани топили на Печоре по нескольку раз в неделю, а многие даже и каждый день. Крестьяне Печорского уезда считали баню крайне необходимой, так как, по их наблюдению, после тяжелой работы в сырости и холоде она действовала очень благоприятно: утомление и усталость проходили, и человек чувствовал себя обновленным.

Крестьяне не считали необходимым мыться в бане; по их мнению, достаточно было хорошо попариться, что «полирует кровь», а главное — удаляет пот. Крестьяне правильно объясняли, что пот очень вреден и не следует, чтобы он высыхал на теле. В Костромской губернии баня считалась настолько необходимой, что даже там, где не было возможности построить обыкновенную баню, строили баню на сваях. Так, экспедиция по изучению народного зодчества Верхнего Поволжья зафиксировала интересные постройки в низовьях реки Костромы. Селения Вежи, Спас, Ведерки Куниковского сельсовета, Костромского района ежегодно заливаются весенними водами рек Костромы и Волги. Плотность застройки здесь очень велика. Избы в этих селениях почти примыкали друг к другу. Но часть построек, главным образом хозяйственных, все же не помещалась в не затопляемой зоне. Крестьяне строили их на той земле, которая во время половодья затапливалась водою, но, чтобы постройки не могли всплыть, их поднимали и устанавливали на деревянных столбах — сваях.

Так там и возникли свайные постройки. Очень яркое описание этого типа бань, данное И. В. Маковецким: «Среди плакучих ив причудливой формы и необыкновенных размеров, на уровне птичьих гнезд, на высоких четырехметровых столбах, напоминающих скорее сухие стволы деревьев, повисли в воздухе рубленые избушки с маленькими волоковыми окошками, со спускающимися на землю узкими и длинными лестницами, по которым быстро поднимались жители с ведрами воды, связками хвороста. Это были бани, живописно раскинувшиеся большими группами вокруг деревни и оживавшие в каждый субботний вечер, когда их начинали топить. Эти бани, по существу, ничем не отличаются от широко распространенного в прежнее время типа обычных курных бань, имеющих теплое помещение с очагом для подогрева воды и для пара, полог и лавку у окошка для мытья и холодный предбанник для переодевания. В связи с тем, что весь сруб был поставлен на высокие сваи, с одной стороны на выпускных бревнах устраивался помост с перилами и лестницей, соединяющей баню с землей».

Подобные бани встречаются и у других соседних народов. В одной рукописи, относящейся к Олонецкой губернии (1880 год), автор дает описание карельского села. Он пишет, что село против всякого ожидания оказалось довольно большим, — домов до тридцати, которые были расположены на берегу озера. «Перед глазами почти у каждого обывателя села на сваях, вбитых в озеро, стояла баня, куда вели узкие мосточки». Прогреванием и парением в бане лечили многие болезни, даже такие, как, например, оспа и корь; это же средство считалось лучшим при простудных заболеваниях. Профессор Высоцкий, один из исследователей народной медицины, говорил, что парная баня действует как сильное потогонное, возбуждающее деятельность сердца, легких и кожи. Вследствие высокой температуры бани кровь сначала усиленно приливает к внутренним органам, сосуды которых расширяются, затем переполняются кровью сосуды кожи.

Кожа краснеет, температура ее повышается и наступает обильное отделение пота. Растирание мочалками, парение веником вызывает еще более усиленный прилив крови к коже и потоотделение. Таким образом, парная баня в связи с обильным потением действительно оказывает целебное воздействие на человека. По сообщению исследователей, в конце 18 века в общественных банях банщики и парильщики не только мыли и парили желающих, но и натирали им тело различными снадобьями, накидывали горшки, правили животы. В Московской бане в начале прошлого века ходили цирюльники, предлагая свои услуги, они покрикивали: «а вот кого побрить, поголить, усы поправить, молодцом поставить; мыло есть грецко, вода москворецка». Хорошее описание подмосковной бани начала прошлого века (1802) дал профессор Страхов. По его сообщению, торговые «простонародные» бани в городах и даже в самой Москве отличались от деревенских бань лишь более обширным размером и немного более удобным внутренним устройством.

Самыми старыми и любимыми в Москве, — пишет он, — были каменные бани у Каменного моста. Они были построены из кирпича, тогда как все другие московские торговые бани до 1806—1807 годов были деревянные. Иногда от чрезмерного парения в жаркой бане людям, особенно больным, становилось плохо. В книге Д. Ровинского показаны эти отрицательные стороны народного врачевания. Имеются две картинки с изображением бани, в которой моются женщины. На одной из них изображены три девушки, которых моют бабушки, одну ив них «бабушка за ноги так встряхнула, что та насилу отдохнула». Тут же рядом бабушка «правит живот» беременной женщине. На картинке показывается, до какого состояния допаривались в банях. В бане, должно быть, стоит сильный жар. Две парильщицы свалились с полки, они лежат на полу, над одной из них такая надпись: «Я от пару одыхаю чуть и вовсем неиздыхаю», а над другой: «Ах утомилась, на силу с полку свалилась». Но третья, позадорнее, все еще кричит: «Подай пару, животу моему отраду».

Баня служила и родильным помещением, так как у русских в деревнях до революции женщина, как правило, рожала в бане. В банях же натирались различными «спиртами» и «снадобьями», «пускали кровь», «правили кости», «накидывали горшки». Для натирания употребляли: тертую редьку, редечный сок, хрен, беленое масло, лампадное масло и др. Так, в Псковской губернии при болезнях, особенно при простуде и горячке, водили больных в баню, где натирали их редькою. В Воронежской губернии водкою, крепко настоянной на стручковом перце, в бане на полке растирали онемевшие члены, а также устраняли их «ломоту»; медом с солью растирали недавно простуженные члены. При ломотных заболеваниях костей употреблялась нередко молодая крапива, которой парились в бане вместо веника. Так, в Сибири считалось, что крапива жгучая разбивает кровь, ею растирали тело в бане перед тем, как париться. У украинцев вениками из свежей крапивы двудомной парились от ломоты.

Употреблялись и другие травы. В Енисейской губернии чесотку лечили растением клоповником (веничник), который носил название «травы от чесотки». Чаще лечили этой травой ребят. Клоповник распаривали в воде, держали над паром, затем водой мыли, а веником из травы парили больного. В Нижегородской губернии от простуды настаивали бодягу в деревянном масле и этим настоем натирались в бане. Баня применялась и при лечении лихорадки. В Кировской области существовал следующий древний способ лечения лихорадки: больного приносили в баню, клали на стол и покрывали чем-нибудь белым; что проделывалось перед приступом, так как, когда «приходила лихорадка, она, по мнению крестьян, думала, что этот человек уже мертвый и уходила». Перед приступом лихорадки больные также прятались в печь. В Сургутском крае одним из самых радикальных средств от лихорадки считали лечение в горячей черной бане. Больной на время приступа должен был залезть на каменку и лежать там безмолвно и неподвижно. Если он выдержит Это испытание, то, по словам крестьян, лихорадка «разозлится», «оплюет ему все лицо» и убежит.

После этого у больного лицо «опрыщавеет» (т.е. покроется прыщиками) и ему станет легче; значит, лихорадка его бросила. Но если больной как-нибудь пошевелится или что-нибудь проговорит, то лихорадка, по мнению крестьян, принимается еще злей и тошней его трепать. Г. Попов, как и многие другие авторы, говоря об этом народном способе лечения, относит его к разряду симпатических средств, На первый взгляд, вышеуказанный прием действительно кажется таковым. Но если мы его проанализируем, то увидим, что д-р Попов в данном случае был не прав. По существу, как это правильно отметил доктор И. Я. Неклепаев, все лечение сводится к тому, чтобы вызвать у больного пот. Если мы вспомним, что к лихорадочным заболеваниям относились многие простудные заболевания, связанные с ознобом, то вышеописанное лечение в бане, применяемое народом, будет совершенно правильным и рациональным, как вызывающее пот.

Там, где не было бани, парились в русских печах, которые в некоторых губерниях заменяли баню. Вечером, когда печь несколько остывала, удаляли из нее золу и уголь, настилали солому, затем влезали в печь, поддавали себе пару, т. е. брызгали по сторонам и по верху водой, и начинали мыться и париться веником. В большом употреблении было применение тепла также в виде «ванн». При различного рода ломотных заболеваниях, ревматизме, желтухе и других болезнях применялись как общие, так и местные ванны. Для этой цели брали чугун с кипящей водой или кадку, в которую накладывали горячих кирпичей или раскаленных камней, которые поливали водой. Больную часть тела держали над кипящею водою. Для усиленного действия паром больное место поверх кадки накрывали плотной тканью. Это лечение носило название «сесть на пары». В Закарпатской области таким способом лечились от лихорадки. Иногда больную часть погружали в горячую воду. Так лечились на Украине, где бани были мало распространены.

На Украине же устраивали раньше и «сухие» горячие ванны. Одной из наиболее употребительных местных ванн, по описанию Н. Г. Кондратовского, являлось погружение больной части тела в сильно нагретые зерна, причем самой лучшей считалась ванна из нагретого проса. Подобным образом лечили ломоту в ногах, желудочные и кишечные колики. В ванну часто клали различные травы. В Казанской губернии в ванну, приготовленную из теплой воды, налитой в кадку, клали герань луговую и герань лесную, а чтобы вода не остывала, подкладывали в нее накаленных кирпичей. Если кадка была большая, то больной садился в нее по пояс, если маленькая, то спускал только ноги, которые сверху укутывались как можно теплее. Иногда в ванну клали большое количество овса, так, что образовывалась жидкая каша, в которую и садился больной; иногда прибавляли семена и траву белены, в которой парили застуженные ноги.

В Костромской губернии ноги ставили в кадку, куда наливали теплую торфяную воду, клали в нее стиральную соду, мыло, щелок, крапиву, иногда добавляли горчицу. На Кубани ванны употребляли от многих простудных, некоторых желудочных болезней, при золотухе и др.; причем в них клали горчицу и соль. У украинцев «сыпи» у детей лечились ваннами, которые приготовлялись с «высевками» (отруби) или с отваром цветов калины. В Сибири от ломоты в ногах простудного происхождения делали муравейную ванну, для чего приносили из лесу в мешке муравьев и всыпали их в кадку с горячей водой. Затем эту воду охлаждали и ставили туда ноги, закрывая их одеялом. Делали это до трех раз в день. Желтуху излечивали ваннами, приготовленными с отваром из листьев, ягод и коры крушины ломкой, добавляя еще стручковый красный перец. По словам одной знахарки, от таких ванн «в три дня всякая желтуха проходит».

Ревматизм лечили также ваннами, в которые клали травы, например, листья и цветы кубышки желтой или шлемника копьелистного. При ревматизме у белорусов делали также ванны с сенною трухою. Из виноградных листьев в Закарпатье делают ванны, в которых держат больные ноги, «когда они тихо болят». Лечились также припарками из мелкой трухи от сена, положенными в мешочки и запаренными (Забайкалье). Так лечили, например, горло. Если больной был весь простужен, то его парили в горячем сене. Пропаривание охолодевших ног сенною трухою употребляли и при эпидемических болезнях. Большое распространение в народной медицине получил также массаж. Массаж чаще всего применялся при заболеваниях органов брюшной полости, например, когда считали, что «пуп сорван — с натуги это бывает». Чтобы поставить пуп на место, в Сибири поступали таким образом: больной ложился на спину, а лекарка водила «скалкой» по животу больного от груди к тазу и обратно, от такого равномерного перекатывания скалки считалось, что пуп «вгоняется» на место.

В Саратовской губернии, когда появлялись боли в животе, говорили, что он «отбит или надорван». Больного клали на спину с согнутым ногами и поглаживали ему живот снизу вверх, затем встряхивали раза три за ноги и давали стакан водки. У украинцев «поруха» — боль живота, происходящая, по их мнению, от поднятия тяжестей, лечилась «выбиранием», т. е. тоже своего рода массажем. Выбирание производилось и в случаях предполагаемого опущения матки, которую крестьяне называли «золотник». Массаж применялся и при других заболеваниях. Опухоль желез при золотухе у украинцев лечили тем, что из горячего мякиша хлеба делали шарики, которые катали по тем местам, где были замечены припухшие железки. В Сибири подагрические узлы вылечивались растиранием пальцами. П. Приходько в своей статье отмечал, что некоторые знахарки очень умело и успешно пользовались в своей практике массажем; по отзывам больных, они легко находили болевые точки, и массаж приносил большое облегчение больным. При массаже обычно натирали руки мылом, тальком или маслом.

Другим средством лечения от болезней живота, когда считали, что «пуп сорван», было «править живот», или, как говорили «накидывать горшок на пуп». Эту процедуру в Сибири описал А. Макаренко. Она производилась в натопленной бане или избе; бабка предварительно протирала живот деревянным маслом или растирала его докрасна суконкой; на «пуп» ставили три восковых огарочка, прилепленных к кусочку хлебной корочки, зажигали и опрокидывали над ним кувшин или горшочек, который плотно присасывался к животу. Иногда вместо огарков под горшок подводили клочок зажженной кудели. Для правки живота иногда имелся особый горшок, сделанный по специальному заказу, назывался он «пупник-горшок». Однако накидывание горшка, как отмечалось многими исследователями, часто причиняло большие страдания и было очень вредно. Живот до того втягивался в горшок, что за невозможностью снять горшок руками приходилось его разбивать, после чего на коже образовывался темно-багровый круг.

Кровопускание как общее, так и местное с помощью пиявок и банок, было довольно употребительным средством. Автор одной из рукописей Географического Общества, относящейся к середине прошлого века, пишет, что в Новгородской губернии крестьянин не любит лечиться, от всякой болезни он пускает себе кровь, а если это средство не помогает, он отправляется к знахарю. У крестьян имелась своя терминология. «Метать, кидать или отворять руку», что означало пускать кровь. Кровеносные сосуды назывались жилами. По народному представлению существовали так называемые «двужильные люди». Под этим словом подразумевались более крепкие и здоровые люди. Считалось, что у таких людей кровь проходит по двум жилам, поэтому они живут двумя жизнями. Существовало убеждение, что человеку бывает тяжело от крови, что кровопускание есть целительное средство от всевозможных болезней, а потому многие «кидали» себе кровь ежегодно, даже в профилактических целях.

Другие же по два и по три раза в год, так что кровопускание для них было необходимым и привычным. Причиной многих болезней, по мнению крестьян, было полнокровие или испорченность крови и потому они считали, что при полнокровии следует выпустить излишне накопившуюся кровь, а при испорченности крови путем кровопускания плохая кровь должна была выйти. Если после кровопускания больному не становилось легче, то полагали, что крови мало выпущено; если же после частых кровопусканий также не наблюдалось улучшения, то говорили, что «кровь перепущена». П. Ефименко по Архангельской губернии отметил, что кровопускание признавалось народом самым важным и действенным средством, предохраняющим или предупреждающим вообще болезни. Он пишет, что обыкновенно говорили: «кровь мучит, будет ли то ревматическое воспаление сочленения с жаром и лихорадкою, или нарывы на теле, воспаление, грудных или брюшных органов, или паралич нижних конечностей, головная боль, хроническое расстройство пищеварения или цинготное худосочие».

Для кровопускания существовали особые специалисты «рудометы». Открывали кровь по спине около лопатки; разрез делали глубокий, так что кровь шла струей. После того, как выходило крови примерно с чайную чашку, знахарь считал, что «дурная» кровь вся вышла и прикладывал к ране мокрую тряпку. Обычно же пускали кровь с помощью коровьего рога. Широкий конец его с ровно обрезанными краями прикладывали к спине, на которой предварительно делали небольшой разрез. Через узкий конец рога знахарь втягивал воздух, для чего была сделана маленькая дырочка, закрывающаяся снаружи клапаном, и таким образом рожок наполнялся кровью. Г. Попов приводит интересный способ кровопускания, который применялся в некоторых местах. Он пишет, что кровь пускали из «соколка», т. е. вены на тыле большого пальца, собирающей кровь с этого пальца и переходящей в головную вену. Название «соколок» она получила потому, что в старой Руси у ловчих, которые держали соколов при вытянутом положении большого пальца у его основания, она выступала всего резче.

В. Даль также отмечает, что соколик, соколец, «чёрная жила большого пальца руки, (соколец) у лошадей, ножная жила, из которой кровь пускают». На Печоре кровопускание считали хорошим средством почти от всякой болезни. Производили его в бане посредством кровососных банок, сделанных из коровьих рожков, или же пускали кровь, просекая вену особым инструментом в виде топорика. Местом кровопускания служил тыл стопы или большой палец руки. В народной медицине зафиксирован, правда, в чрезвычайно примитивном виде, способ переливания крови. Профессор Страхов сообщал, что в начале прошлого века ему рассказывали, что «какой-то деревенский мужичок» из окрестностей города Коломны лечил укушенных бешеною собакою кровью. Лечение состояло в том, что он выпускал из руки больного кровь в количестве «с глубокую тарелку», добавлял к ней парное коровье молоко; полученную смесь больной должен был выпить. Этим лекарством, как будто бы, благополучно излечивались укушенные бешеными животными.

Когда ощущалась ломота в пояснице или тупая головная боль, ставили пиявки. При головных, глазных болях и глухоте ставили мушки, чтобы оттягивало боль. Так, в Казанской губернии шпанские мухи собирались в садах; порошок, приготовленный из них, смешивался с хлебом и уксусом. Полученная жидкая кашица намазывалась на тряпочку и прикладывалась к затылку или другим местам. Вместо мушек в некоторых районах употребляли лекарственные растения. Например, в Вологодской губернии брали один из видов лютика — лютик ядовитый, который оказывал, по мнению крестьян, более сильное действие, чем мушки. Отмечены были случаи, когда раны и язвы, произведенные этим ядовитым растением, были причиной смерти. Кровопускание приносило вред при целом ряде тяжелых заболеваний, например, тифе, когда во время выздоровления у больного появлялось головокружение и потемнение в глазах вследствие сильного малокровия, а крестьяне считали, что это признак «крови», излишек которой налегает на голову, и ставили банки или пиявки.

К группе физических методов лечения можно отнести своеобразный народный способ лечения грудницы, описанный 100 лет назад медиком профессором Страховым. Излечение достигалось, по его словам, «верно и скоро, однако же довольно диковинно». Больная садилась перед жарко растопленной печью и грела свою обнаженную грудь. Затем брали лоскут грубого толстого сукна, например, онучу или русский шерстяной чулок, смоченный в урине самой больной, нагревали его и горячим покрывали больную грудь. Женщина должна была все время парить грудь, не давая сукну высыхать. Тем временем студили зимою на дворе, а летом на льду какую-нибудь не мелкую железную вещь, подкову, нож, косарь; когда грудь разогревалась до нетерпимости, приносили холодное железо и водили им по больным местам. Чем сильнее, жарче и мокрее была пропарена грудь и холоднее железо, тем действительнее был успех лечения. По словам профессора Страхова, не более как через час больная вылечивалась; болезнь проходила без нарывов и без всяких последствий. Ему самому приходилось несколько раз быть свидетелем подобного способа лечения.

Некоторые из народных способов лечения кажутся нам странными, таковым является, например, лечение «утина». Под именем «утин» называлась боль в пояснице, вероятно, ревматизм поясничных мышц. Причиной ее считали простуду и подъем тяжестей. «Вдруг как-то отымается поясница, словно пересечет ее, ни ходить тебе, ни нагнуться, так и затычет, по всей спине колотья пойдут», — говорили крестьяне. Способ лечения этой болезни был следующий. В Новгородской губернии больной с обнаженной поясницей должен был лечь животом на пороге дверей. Около него становился знахарь с топором в руке и «свидетель». Первый замахивался топором и прикасался острием его к пояснице больного, второй спрашивал: «что ты делаешь?» Знахарю необходимо было отвечать: «утин рублю». «Руби его больше, чтобы и близко не было», — говорил свидетель. В Сибири на обнаженную спину больного, лежащего на пороге, клали несколько щепочек, на них «рубили» ножом или топором три пруточка, выдернутых из голика, при этом читали наговор от «ломотища».

Во Владимирской губернии этот способ носил название «перерубать спину». Больной ложился на порог избы, вверх спиной. Лекарка клала на спину больного лучину или веник. Слегка ударяя топором по лучине, лекарка заставляла больного спрашивать: «что, баба, рубишь?» «Утин». «Руби его гораздо», — говорил больной. После этого лучина или веник выбрасывались за дверь. Иногда отмечалось, что «утин рубить» должен был первый или последний рожденный. Этот способ лечения встречался и в некоторых районах до недавнего времени. Так, в 1943 году он записан в Костромской губернии. Приведем рассказ одной женщины, записанный Г. С. Масловой: «Я малень-ка была, дяде спину рубила. Как заболеет спина, так по меня идет: «Олюшкой, приди-ка поруби спину», нас много было, а я самая посленная. Дядя ляжет на порог, я голик положу (вдоль спины) и тяпаю топором три раза. Он спрашивает меня каждый раз: «Што рубишь?». «Утин» (отвечаю). «Руби его горазд».

Этот «странный», но повсюду распространенный метод лечения, отмечен еще в середине прошлого века. Профессор Страхов, врач по специальности, сто лет назад писал: «может ли что быть диковиннее и грубее такого способа лечения, однако же на самом деле он помогает и несомненно теми же общими силами природы матери, но закутанными здесь в какую-то необыкновенную оболочку, пока еще не раскрытую надлежащим разумным путем». Профессор Страхов писал, что однажды, навещая больных, он был свидетелем лечения «путина». На пороге прачечной лежал человек с оголенной поясницей, возле него хлопотала старуха, державшая в руках безмен, тупицу и голичек. На его расспросы о болезни человека ему отвечали, что «путин или утин» есть особое чувство боли в пояснице, очень сильное, которое не дает даже пошевельнуться без крику. Нападает на человека вдруг и «не знамо от каких причин», во всякое время года и в жаркое и в холодное, лечится «присеком» и непременно где-нибудь на дверном пороге, по трем зорям, т.е. когда, первый присек сделан вечером, то другому присеку быть должно поутру следующего дня, а третьему вечером в тот же день.

Профессор добавляет, что через две ночи, поутру он уже видел больного на козлах кареты, поданной к парадному подъезду. «После я видел нескольких простолюдинов и даже благородных особ, которые впадали в сию болезнь и таким же точно присеком освобождались от нее скоро и совершенно». Крестьяне лечили также переломы, вывихи. Лечили их специальные народные костоправы или просто знахари. Некоторыми авторами указывалось, что среди костоправов встречались очень искусные специалисты и к ним обращались не только крестьяне, но и образованные люди из соседних уездов, а некоторым из них верили даже больше, чем врачам. При переломах обкладывали тело в этом месте берестой и бинтовали. Для быстрейшего сращивания костей давали в Сибири пить настойку из мухомора или воду со стружками старинных пятаков, так как считали, что она «спаивала» сломанную кость. Академик Лепехин отметил, что в городе Арзамасе при переломе ребра или другой части тела пили таволгу вязолистную, отчего переломленная часть, срасталась.

Употребление припарок также считалось хорошим средством при переломах кости. Например, в Вологодской губернии для этого брали окопник лекарственный, который носил название «живокость». Лечение производилось иногда довольно искусно, что отмечалось даже специалистами врачами. Так, интересные сведения сообщает Н. И. Кашин в своей статье «Домашние средства, употребляемые жителями Приаргунского края при лечении болезней, и народные врачи приаргунцев», напечатанной в 1860 году. Николай Иванович Кашин, врач по специальности, занимался краеведением; он был активным членом Сибирского и затем восточно-сибирского отделения Русского Географического Общества. В Приаргунском крае, или, как его называли, «Русская Даурия», на пространстве от рек Аргуни до города Нерчинска, включая сюда и знаменитые Нерчинские горные заводы, известные всей России, насчитывалось 100 000 жителей, до 1851 года здесь имелся только один врач. В Приаргунском крае при переломах голени обертывали поврежденную конечность берестовою корою, накладывали вокруг четыре тоненькие дощечки и крепко забинтовывали, подобную повязку доктор Кашин считал весьма достаточною.

При переломах ключицы под мышку прикладывали клубок для сдавливания мускулов и приведения концов ключицы, называемой здесь огнивкою или огневицею, в нормальное положение; потом крепко привязывали кушаком к туловищу и, согнув руку в локте, переводили потом кушак на больное место спереди назад, вели под локоть больной руки и на здоровое плечо; наконец, обернув больную руку вместе с туловищем круговым бинтом, плотно закрепляли ею на спине посредством шва и оставляли больного в этой повязке на шесть недель. При лечении вывихов существовал единственный способ их вправления — это вытягивание вывихнутого члена. Некоторые знахари, по описаниям исследователей, с большим успехом вправляли даже тяжелые формы вывихов (например, в тазобедренном суставе); знали о так называемом ложном суставе при переломах костей и принимали все меры, чтобы куски мышц не попали между срастающимися концами костей.

При лечении предварительно парили место вывиха и натирали мылом, затем слегка поворачивали и дергали с силой: «Хрустнет, значит, стал вывих на место». Если больного при этом «било в ознобе», то ему давали выпить рюмки две водки. На опухоли в виде припарок прикладывали мелкую траву или ячмень. Для уменьшения боли при вывихах прикладывали пареную белену. В Полтавской губернии лечили вывихи следующим образом: клали в горшок листья березы, заливали ее водою и ставили в печь. Вывихнутую руку или ногу поливали сверху этой водой, после чего их вытягивали. В Приаргунском крае при вывихе плеча больного клали на пол, под мышку вставляли большой нитяной клубок; затем, ухватясь за вывихнутую руку, подошвою ноги давили на клубок, больную руку понемногу вытягивали, потом быстро опускали и таким образом головка плечевой кости входила на свое место. Доктор Мартынов, изучавший Печорский край, сообщал, что крестьяне лечили сами и хирургические болезни и что у них имелись свои костоправы, из которых некоторые были очень опытны в лечении переломов и вывихов.

Один из костоправов познакомил его со своими приемами лечения. Поврежденную часть он обвивал сначала чем-нибудь мягким — ватой, а за неимением ее — мягкими, старыми ветошками, и обкладывал шинами из бересты или тонких дощечек, которые укреплял тесемками или бинтом. Результаты получались, по словам доктора, очень хорошие, и те случаи, которые ему пришлось видеть, «не оставляли желать ничего лучшего», как пишет он. Обычно вправление вывихов производилось в бане. По словам профессора Высоцкого, это имело вполне разумное основание. До введения хлороформа даже в научной медицине перед вправлением вывихов назначали различные средства, которые расслабляли бы мышечную систему. Продолжительное пребывание в горячей бане вследствие сильного потения ослабляло организм, а вместе с тем и мышечную систему, что облегчало вправление вывихов, так как этим устранялись те препятствия, которые вызывались мышечными сокращениями.

Для скорейшего выздоровления народ соединил применение тепла в бане с всевозможными растираниями, для чего употреблялись различные квасы для обливания, мази, настойки, которые почти всегда состояли из веществ, раздражающих кожу. Вещества, раздражающие кожу, вызывают прилив крови к пораженному болезнью участку, что и ведет к излечению. В бане обычно парятся веником, что оказывает хорошее действие на организм, так как является своего рода массажем. Русская парная баня до сего времени не утратила своего значения. Баня считается настолько хорошим средством от многих болезней, что и в настоящее время не только в деревнях, но и в городах часто предпочитается всяким другим лекарствам, а особенно при тех различных заболеваниях, которые приписываются простуде. Бани наиболее распространены у северных и средних великорусов, а также у народов Поволжья, карел и финнов.

Похожие страницы:

1. Сверхъестественные причины болезней и их олицетворение на Руси
2. Роль нечистой силы в появлении болезней
3. На сколько сильно верили в порчу на Руси
4. Лечение в старину средствами растительного происхождения
5. Ягоды и травы в народной медицине

Комментариев нет, будьте первым кто его оставит

Комментарии закрыты.