Партия социал-демократов интернационалистов принадлежала к числу тех партий и групп, которые формировались в бурные месяцы между февралём и октябрём 1917 года, под влиянием растущей поляризации политических сил в стране. Своё начало она вела от так называемых объединённых социал-демократов, группировавшихся вокруг газеты «Новая жизнь», первый номер которой вышел 18 апреля 1917 года. По своей политической направленности с лета 1917 года, особенно после июльских событий, «Новая жизнь» становится выразителем взглядов той части меньшевиков, которая начинает проявлять недовольство политики партийного руководства.
На объединительном съезде меньшевиков в августе 1917 года «новожизненцы» голосовали против резолюций, выражавших поддержку Временному правительству и призывавших к войне до победного конца. В принципе той же позиции придерживалась и группа меньшевиков-интернационалистов, возглавляемая Мартовым. Но эта группа осталась в меньшевистской партии, в то время, как «новожизненцы» предприняли решительные шаги к организационному отмежеванию. В сентябре 1917 года они создали своё Центральное бюро, не подчинявшееся меньшевистскому ЦК, избранному съездом, а в октябре провели Всероссийскую конференцию, положившую начало самостоятельному существованию их организации (в январе 1918 года она оформилась в партию, получившую название «Российская социал-демократическая рабочая партия (интернационалистов)» — РСДРП (и). Численно организация социал-демократов интернационалистов была невелика. Преобладающее число составляли представители интеллигенции.
В Самаре организация социал-демократов интернационалистов образовалась в результате раскола местной организации меньшевиков. 30 сентября 1917 года на расширенном заседании меньшевистского комитета представители Трубочного завода и Железнодорожного райкомов и Подрайонного комитета земских служащих заявили о своём нежелании далее пребывать в одной организации с оборонцами и выходе из неё. В последующие дни к интернационалистам присоединился ряд меньшевистских организаций из других районов Самары, объединивших свыше 300 бывших меньшевиков, причём из 13 членов государственного комитета к интернационалистам перешло 10. Каких-либо принципиальных изменений в меньшевистскую программу вновь появившееся левое течение не внесло. Как и все меньшевики, объединённые социал-демократы интернационалисты исключили для России социалистическую перспективу в ближайший обозримый исторический период, ввиду отсутствия для этого необходимых социал-экономических предпосылок и выступали за установление в стране демократического строя в виде парламентской республики.
Отвергая проводимую правыми социалистами политику коалиции с буржуазией, социал-демократы интернационалисты, как и меньшевики-мартовцы, отстаивали идею однородного социалистического правительства, реализация которой позволила бы разрешить кризис власти мирными, политическими средствами и предотвратить развитие гражданской войны. С этой идеей они выступили и на Всероссийском съезде Советов. Однако попытка достигнуть компромисса и «навести мосты» между, социалистами успехом не увенчалась. Правые меньшевики и правые эсеры покинули съезд, протестуя против большевистского переворота, а большевики отвергли компромисс, посчитав, что взяв власть, сами сумеют её удержать. В отличие от меньшевиков-мартовцев, покинувших съезд вслед за правыми социалистами, социал-демократы интернационалисты оставались на нём и даже пошли во ВДИК, с единственной, правда, по их словам, целью вести там борьбу с тактикой большевиков, державших «курс в социалистическую революцию» и ведущих «пролетариат к поражению».
На местах организации социал-демократов интернационалистов часто занимали более радикальные позиции. К таковым относилась Самарская организация интернационалистов. Газета самарских меньшевиков-оборонцев в общем-то верно писала об этом: «Интернационалисты испугались растущего влияния большевиков и успеха большевистских лозунгов в массе. Приближаясь к большевикам или сближаясь с ними, наши интернационалисты думает спасти свой престиж». «Спасая престиж», социал-демократы интернационалисты послали своих представителей в Самарский военно-революционный комитет. На заседании Самарского Совета 26 октября 1917 года они поддержали резолюцию большевиков о переходе власти к Советам и делегировали своих представителей в состав первого Самарского ревкома. Лидер самарских интернационалистов Н. Н. Сперанский вошел в губернский исполком Советов.
Однако первые же шаги большевиков, направленные на укрепление их однопартийной диктатуры, встретили со стороны социал-демократов интернационалистов осуждение и противодействие. Вместе с другими социалистами они протестовали против закрытия оппозиционных газет, арестов деятелей буржуазных партий, разгона органов местного самоуправления. В знак протеста против роспуска городской думы самарские интернационалисты даже отозвали своих представителей из органов Советской власти. Социал-демократы интернационалисты поддержали созыв Учредительного собрания, которое рассматривали как «авторитетный орган власти для всей России». «Новая жизнь» писала, что отношение пролетариата к Учредительному собранию должно быть самое предупредительное» и что «вся власть должна быть передана ему безусловно». Центральное бюро социал-демократов интернационалистов приняло специальное решение, обязывающее членов своей фракции во ВЦИК на борьбу за «скорейшее открытие Учредительного собрания».
Разногласия социал-демократов интернационалистов с большевиками умножились весной и летом 1918 года, в связи с политикой «углубления социалистической революции». Социал-демократы интернационалисты выступили против насильственного насаждения социализма, создания продотрядов и комбедов, огосударствления профсоюзов и призывали поставить в порядок дня «не социалистический эксперимент, а создание демократической власти, способной сплотить всю демократию». Издававшийся интернационалистами в Самаре журнал обвинял большевиков в том, что они, взяв на вооружение «бунтарские идеи», пытаются «перескочить через капиталистический способ производства», что неминуемо приведёт к «развалу хозяйства», предлагали «отказаться от гонений на инакомыслящую демократию» и создать ей «свободные условия для творческой работы». Приверженность принципам парламентской демократии определила отношение социал-демократов интернационалистов к самарскому Комучу, который рассматривался ими как альтернатива большевистской диктатуре.
Социал-демократы интернационалисты приветствовали установление власти Комуча в Самаре. Сразу же после оккупации города чехословаками они приняли участие в совместном с меньшевиками, эсерами и бундовцами совещании, которое высказалось за «самое доброжелательное» отношение к новой власти, и вошли в состав созданного на этом совещании межпартийного информационного бюро. На открывшейся 20 июня 1918 года в Самаре рабочей конференции, социал-демократы интернационалисты призвали её участников бороться «за демократический строй», в основе которого лежат «Учредительное собрание, городские и земские самоуправления». Вместе с тем, социал-демократы интернационалисты по-прежнему старались дистанцироваться от правых социалистов и не связывать себя с ними ни политически, ни организационно. Они отклонили предложение меньшевиков об объединении, отказались от участия в блоке социалистических партий на выборах в органы местного самоуправления.
В Самарской городской думе, куда они провели своих представителей по отдельному списку, интернационалисты выступили против сотрудничества с цензовыми элементами и критиковали меньшевиков за их «соглашательскую политику» по отношению «к партиям буржуазного покроя», что фактически означало поддержку большевистской позиции. Свои выступления в одних случаях вместе с меньшевиками, а в других с большевиками социал-демократы интернационалисты объясняли стремлением «сгладить крайности» обоих течений, во имя осуществления их «общей партийной тактики». После падения Комуча социал-демократы интернационалисты заявили о переходе на сторону Советской власти, поддержали мобилизацию в Красную армию, хотя и продолжали критиковать большевиков и требовать «ликвидации свободной выборности Советов» и «легального существования оппозиции».
Однако ни политического влияния, ни аппарата для реализации своих программных целей социал-демократы интернационалисты не имели. Их партия так и не стала массовой. В условиях тотального военного противоборства политических сил идеи парламентской демократии не находили большого числа сторонников. Давало о себе знать и постоянное давление со стороны правящей партии, местные организации которой бесцеремонно одёргивали и поучали социал-демократов интернационалистов как «второсортных» революционеров. Орган Самарского губкома РКП(б) охарактеризовал организацию социал-демократов интернационалистов как «никчёмную». В таких условиях численность РСДРП(и) , и без того незначительная, быстро падала. Самарская организация интернационалистов с апреля по декабрь 1919 года сократилась с 200 до 56 человек. Многие социал-демократы интернационалисты переходили к большевикам, сразу превращаясь таким образом в революционеров «первосортных».
Идеологическая нетерпимость правящей партии, неприятие ею даже самой лояльной оппозиции лишали социал-демократов интернационалистов перспективы дальнейшего самостоятельного существования, подталкивая их к самороспуску своей организации. Этот шаг был предпринят на конференции интернационалистов в декабре 1919 года, принявшей по предложению лидера партии С. А. Лозовского решение о слиянии с РКП(б). Самарская организация социал-демократов интернационалистов прекратила своё существование в январе 1920 года.