Значение крылатых выражений — Что сходит с рук ворам за то воришек бьют, Шемякин суд, Шестая держава, Шехерезада, Эзоповский язык

Значение крылатых выражений — Что сходит с рук ворам за то воришек бьют, Шемякин суд, Шестая держава, Шехерезада, Эзоповский язык

«Что сходит с рук ворам, за то воришек бьют«

Цитата из басни И. А. Крылова «Вороненок» (1811). Этот стих с небольшим изменением в расположении слов вошел в сборники пословиц Снегирева и Даля.

«Что такое филистер? Пустая кишка, полная страха и надежды, что бог сжалится«

Четверостишие Гете из цикла «Кроткие ксении» (1823):
Was 1st der Phi lister?
Ein hohler Darm Voll
Furcht und Hoffnung,
Dass Gott erbarm.
(Филистер — человек с узкими взглядами, самодовольный и преданный рутине.)

«Шемякин суд«

Выражение употребляется в значении: неправый, несправедливый суд; возникло из старинной русской сатирической повести о Шемякином суде, обличавшей произвол и корыстность феодального суда. Повесть эта, приуроченная к личности князя Дмитрия Шемяки (умер в 1453 году), пользовалась широкой популярностью; она сохранилась во многих рукописях XVII и XVIII веков и послужила сюжетом для лубочных картинок и книжек.

«Шестая держава«

Выражение это, обозначающее печать, прессу, имеет длительную историю. В Англии употреблялось выражение «Четвертое сословие». Так, известный английский романист Генри Фильдинг (1707—1754) писал («Covent Garden Jur-nal», 13 June, 1752, № 47; Works, 1806, X, 80): «Ни один из наших политических ораторов… не обратил внимания больше нежели на три сословия, а именно: королей, лордов и членов палаты общин (commons)… обойдя молчанием ту обширную и могущественную категорию, которая образует четвертое сословие в этом обществе, — народ». В публицистике уже с конца 18 века встречаются аналогичные высказывания, в которых под четвертым сословием разумеется то одна, то другая политическая сила — церковь, армия и т.п., которая обычно противопоставляется дворянству и буржуазии. Наконец, выражение «четвертое сословие» было закреплено за литературой, в частности за журналистикой. Кому первому принадлежит такое применение этого выражения, точно неизвестно.
Томас Карлейль (1795-1881) приписывает его, не указывая источника, идеологу английской аристократии, политическому писателю Эдмунду Берку (1729-1797). В книге «Герои, почитание героев и героическое в истории» (1841), состоящей из лекций Карлейля (прочитанных в 1837-1840 годах), в лекции 5-й (1839) он говорит: «Разве в настоящее время разные парламентские дебаты, хотя название парламента сохраняется по прежнему за известным учреждением, не ведутся повсюду и во всякое время, и притом гораздо более энергичным образом, совершенно вне парламента? Берк говорил, что в парламенте заседают три сословия; но там в галерее репортеров заседает четвертое сословие, гораздо более сильное, чем все они. И это не фигуральное выражение, не остроумная фраза, а буквально верный факт, факт весьма многознаменательный для нашего времени. Литература — наш парламент.
В журнале «Notes and queries» (1 series, XI, 452) один из корреспондентов утверждает, что в его присутствии известный английский политический оратор Генри Броугэм (Henri Brougham) в палате общин в 1823 или 1824 году употребил выражение «четвертое сословие» применительно к прессе и что тогда оно было воспринято как новое, ему принадлежащее. Наконец, английский либеральный историк Маколей (1800-1859) в очерке о «Конституционной истории Англии» Генри Галлама (Edinburgh Review, Sept., 1828) говорит о том, что в галерее репортеров палаты общин находится «четвертое сословие» государства. Возможно, что именно эту фразу Маколея Карлейль ошибочно приписал Берку, в произведениях которого обнаружить ее не удалось. В России в 19 веке появляется взамен английского выражения «четвертое сословие» выражение «шестая держава». «Шестой державой» пресса была названа в противовес пяти великим державам, входившим в так называемый европейский концерт (Россия, Англия, Франция, Германия, Австро-Венгрия). Выражение «шестая держава» должно было подчеркнуть независимость и могущество прессы.

«Шехерезада«

Сказки, вошедшие в состав арабского сборника «Тысяча и одна ночь», вложены в уста Шехерезады, которая рассказывает их в течение 1001 ночи своему мужу, персидскому царю Шехрияру. Переносно Шехерезада — что-либо сказочно-великолепное, необычайное.
Пример из литературы:
— Ну, можете представить себе, эдакой какой-нибудь, то есть капитан Копейкин и очутился вдруг в столице, которой подобной, так сказать, — нет в мире! Вдруг перед ним свет, так сказать некоторое поле жизни, сказочная Шехерезада. Вдруг какой-нибудь эдакой, можете представить себе, Невский проспект (Гоголь, «Мертвые души, 1, Повесть о капитане Копейкине»).

«Эзоповский язык«

Выражение, означающее язык иносказательный, полный умолчаний, намеков, аллегорий; происходит от имени легендарного греческого баснописца Эзопа, жившего, по преданию, в 6 веке до н.э. Эзоп был рабом; так как о многом говорить свободно, открыто было для него опасно, он обратился к аллегорической, басенной форме. Выражение «эзопов язык» введено в широкий оборот М. Е. Салтыковым-Щедриным; так он называл ту особую, «рабью» манеру иносказательного изложения, которую писателям приходилось применять для обхода царской цензуры.
Примеры из литературы:
…ежели в писаниях моих и обретается что-либо неясное, то никак уж не мысль, а разве только манера. Но и на это я могу сказать в свое оправдание следующее: моя манера писать есть манера рабья. Она состоит в том, что писатель, берясь за перо, не столько озабочен предметом предстоящей работы, сколько обдумыванием способов проведения его в среду читателей. Еще древний Езоп занимался таким обдумыванием, а за ним и множество других шло по его следам. Эта манера изложения, конечно, не весьма казиста, но она составляет оригинальную черту очень значительной части произведений русского искусствам я лично тут ровно ни при чем. Иногда, впрочем, она и не безвыгодна, потому что, благодаря ее обязательности, писатель отыскивает такие пояснительные черты и краски, в которых, при прямом изложении предмета, не было бы надобности, но которые все-таки не без пользы врезываются в памяти читателя… Повторяю: это манера, несомненно, рабья, но при соответственном положении общества вполне естественная, и изобрел ее все-таки не я. А еще повторяю: она нимало не затемняет моих намерений, а, напротив, делает их только общедоступными (М. Е. Салтыков-Щедрин, «Круглый год», Первое августа, 1879).
…ужели есть на свете обида более кровная, нежели это нескончаемое езопство, до того вошедшее в обиход, что нередко сам езопствующий перестает сознавать себя Езопом? (М. Е. Салтыков-Щедрин, «Похороны»).

Комментариев нет, будьте первым кто его оставит

Комментарии закрыты.