У нас по одну сторону море, по другую горе, по третью мох, по четвертую “ох”.
У бедного Тимошки скота две кошки.
Рогатого скота — петух да курица, а медной посуды – крест да пуговица.
Хата брата всем богата: два полена, три ушата.
Есть добра: баня стара да рубаха рвана.
На дворе много скота: три собаки, два кота.
У нашего Игнашки ни овечки, ни барашка.
В брюхе не густо, и в кармане пусто.
Ну и житье — встал да за вытье.
Дома одни кости: хоть ешь, хоть гложи, хоть в запас положи.
У него ни шапки, ни опояски, ни чирка, ни чулка, ни живота, ни скотины, ни куска, ни десятины.
Холоду-голоду амбары стоят, а наготы-босоты грядки ломятся.
У семи дворов один топор, и тот без топорища.
Ох-хо-хо-хо-хонюшки, плохо жить Афонюшке.
Бьется как рыба об лед.
Долгов, что на собаке репьев.
Ну и жисть — помирай ложись.
Не о том речь, что некуда лечь, а о том речь, что нечего печь.
Сито есть, да просевать нечего.
Поевши, поле перейдешь, а голодный через порог не перешагнешь.
Моя перина — первый сноп с овина, каждая пушина в три аршина.
Без соли — невкусно, без хлеба — не сытно.
Нынче толокно, завтра толокно, так наскучит и оно, коль всегда будет одно.
Редька с маслом, редька с квасом, редька просто, редька так.
Три, баба, редьку, три другую; пусть люди думают, что сладко едим.
Ни коня, ни возу, ни что на воз положить.
Голь мудрена, без ужину спит.
Илья Сажин богато зажил: собаку нажил, а раньше сам лаял.
Моя горница с улицей неспорница, на улице мороз, у меня поморозница.
У нашей Палашки все драны рубашки.
Одна рубаха и та перемываха.
Кто новины не видал, тот и ветоши рад.
И зубы есть, да нечего есть.
Хлеба — что в брюхе, платья — что на себе.
В среду съел, в четверг не проси.
Из щеп похлебки не сваришь.
Хлеб да вода — крестьянская еда.
У нашего Трошки все крохи да крошки — ломтя не видать.
У богатого и печь без дров горит, а у бедного одно полено, и то гаснет в печке.
Кому жилетка, кому рукава от жилетки.
Если б я был паном, я ел бы сало с салом.
У мужика ни кола, ни двора, ни куриного пера.
И гол, и наг, и без пояса.
Чист молодец — ни шубы, ни овец.
За малым стало — избы не стало: спать негде лечь.
Ни на себе, ни под собой.
Ни постлать, ни укрыться, ни в головы положить.
Мужик гол, как сокол.
Гол, как осиновый кол.
Нищему пожар не страшен.
Сухари да корки, на ногах опорки.
Тот в нищету пошел, на ком долг тяжел.
Привяжется сума, откажется и родня.
Видно соловушку по перышку, а сиротку по одежке.
Тогда сиротке и праздник, когда белую рубашку дадут.
В сапогах не в сапогах, а голенища на ногах.
Поневоле босиком, как обуть нечего.
Хороши полусапожки, да не на наши ножки.
Тому холодно, на ком платье одно, но и вдвое, да худое — не лучше того.
С порожнего горшка не едят, не пьют, а о пол бьют.
Дожили, что ножки съежили.
У бедной вдовы ни дров, ни воды.
Ни дров, ни лучины, живи без кручины.
Ничего, хорошо живет: с воды на квас перебивается.
Порой с водой, часом с квасом.
Богат стал: вместо лаковых сапог обул лиловы.
У богатого всякий волосок в масле, а у бедного и в кашу нет.
И муха псу хороша, если кости не кинут.
Дом поставить — все продать.
И честь не в честь, коли нечего есть.
Купить-то бог даст, а продать-то как раз.
Сам бы ел, да деньги надо.
Сам бы ел, да жена в закладе.
Охота смертная, да участь горькая.
Шубу-то шить батьке и мне, да овчинок-то всего две.
Одна одежонка — и в голь, и в моль, и в добрый пир.
Заплата на заплате, каждая по лопате.
Если дело дойдет до дележа, то не останется и бревна.
Голой кости и собака не гложет.
Где-то денежки куют, да нам не дают.
Шили-пошивали, шитого не видали.
Живет кошка, живет собака, да какая жизнь?
Ни от сумы, ни от тюрьмы не зарекайся.
И плачешь, да платишь.
Нужда взнуздает, и не хошь — везешь.
Бедный и к празднику у соседа отпрашивается.
Днем робишь, ночью на карауле ходишь.
Богатому хлеб веять — ветру нет, а нашему брату табак нюхать — и ветер.
Была бы спина — найдется вина.
Был бы хомут, шея найдется.
Живешь в тоске, спишь на голой доске.
Никто не ведает, как бедный обедает.
Лиходейка судьба всегда против тебя.
Кого бьют, у того и слезы текут.
Сытый голодного не разумеет; бедный богатому не верит.
Много звезд на небе, да высоко, много золота в земле, да глубоко.
Богач наживится, а бедный разорится.
Хоть тресни — пой песни, а есть не проси.
Нужда скачет, нужда плачет, нужда песенки поет.
Нужда да кручинушка износили силушку.
Нужда по праздникам постится.
Нужда заставит мышей ловить.
Нужда-то хлопнет, да и ногой притопнет.
Нужда в дугу гнет: спина трещит, а она пущит.
Нужда хитрее мудреца.
Голь хитра, голь мудра, голь на выдумки пошла.
На грех голь смудрит — из палки выстрелит.
Нужда научит ворожить, когда нечего в рот положить.
Нужда всему научит.
Нужда цены не знает.
Кто в нужде не бывал, тот ее не видал.
Пока мочь есть, нужно в хомут лезть.
Горе да нужду обухом не перешибешь.
Залез в трясину — ногой не двину.
Нужда цепи рвет.
Нужда горюет, нужда воюет.
Воля-то ваша, да поле-то наше.
Победнее да почестнее.
Беден, да честен.
Гол, да не вор.
Богат, да плутоват, беден да честен.
Бедность не порок.
С одного вола двух шкур не дерут.
Все на веку случится: и богатый к бедному постучится.
И мы не лыком шиты, не лаптем щи хлебаем.
Мужик-то сер, да ум-то у него не волк съел.
Мы и в аду служить будем на бар: они будут в котле кипеть, а мы станем дрова подкладывать.
Мужичок-то гол, да в руках у него кол: есть надёжа, что будет и одёжа.
Пора, братцы, за топоры приниматься.
Пустился в драку, головы не жалей.
Нищета не отнимает ни чести, ни ума.
В бедном доме хоть есть нечего, да жить весело.
Ворона в платье, сорока в платье; будет платье и на нашей братье.
Засветит солнышко и на нашем задворке.
Будет и на нашей улице праздник.
