Биография Евгения Светланова

Биография Евгения Светланова

Евгений Светланов никогда не был вундеркиндом. Лишь с тринадцати лет, когда родители записали его  в детский хор, а затем в миманс Большого театра, начались систематические занятия, продолжавшиеся, в той или иной форме, по признанию самого музыканта, около 25 лет! Профессиональная подготовка была на редкость разносторонней и фундаментальной. Он окончил институт имени Гнесиных как пианист по классу М. Гурвич (ученицы Н. Метнера); там же занимался композицией под руководством М. Гнесина. Затем, в Московской консерватории, Светланов продолжал изучать композицию в классе Ю. Шапорина, посещал дирижерский класс А. Гаука, брал уроки фортепианной игры у Г. Нейгауза.
Биография Евгения СветлановаВ начале 50-х годов слушатели познакомились с первыми крупными сочинениями Светланова — кантатой «Родные поля», фортепианными прелюдиями и концертом для фортепиано с оркестром. Многим запомнились выступления Светланова-пианиста, вдохновенно исполнявшего Третий концерт Рахманинова, тонко аккомпанировавшего Александру Пирогову. Еще в студенческие годы он стал ассистентом Гаука в Большом симфоническом оркестре Всесоюзного радио, а год спустя завоевал в труднейшем конкурсе почетное для любого музыканта место дирижера Большого театра. Необычными были и выпускные экзамены Светланова в консерватории: сначала он провел концерт Большого симфонического оркестра Всесоюзного радио, где прозвучали Вторая симфония Рахманинова, концерт для виолончели с оркестром Мясковского и Вторая сюита «Дафнис и Хлоя» Равеля; затем под его руководством прошел спектакль «Псковитянка» Римского-Корсакова в Большом театре (это было в конце сезона 1954/55 года).
Биография Евгения СветлановаДесять лет провел Евгений Светланов в стенах Большого театра, пройдя путь от стажера до главного дирижера. Светланов с самого начала заставил говорить о себе как о продолжателе лучших традиций отечественного оперного дирижирования, связанных с именами Н. Голованова, С. Самосуда, А. Пазовского, А. Мелик-Пашаева. Обширный перечень спектаклей, шедших под его управлением, включает «Царскую невесту», «Снегурочку» и «Садко» Римского-Корсакова, «Русалку» Даргомыжского, «Князя Игоря» Бородина, наконец, «Чародейку» Чайковского. Под его руководством был поставлен «Дон Карлос» Верди, для кино он записал «Пиковую даму» Чайковского и «Хованщину» Мусоргского, в концертном исполнении прозвучала «Млада» Римского-Корсакова. Он успешно пробовал свои силы и в балете: под его управлением шли «Лебединое озеро», «Раймонда», «Паганини» (на музыку Рахманинова). Именно он был инициатором первой постановки оперы «Не только любовь» Щедрина, участником ярких сценических воплощений балетов «Тропою грома» Караева и «Ночной город» по Бартоку.
Биография Евгения СветлановаВсе это время Светланов выступал также на концертной эстраде, обращаясь и к классике, и к советской музыке. Под его управлением, в частности, состоялась премьера поэмы «Памяти Сергея Есенина» Г. Свиридова, прозвучал ряд сочинений С. Прокофьева, Н. Мясковского, Д. Шостаковича, В. Шебалина, А. Эшпая. В 1965 году Евгений Светланов, неожиданно для многих, оставляет почетный пост главного дирижера Большого театра и становится во главе Государственного симфонического оркестра Союза ССР. Символично, что свое вступление в должность главного дирижера Госоркестра Светланов ознаменовал великолепным циклом концертов, в которых прозвучали все наиболее значительные симфонические произведения Рахманинова. Оценивая значение этого события, журнал «Советская музыка» констатировал, что Рахманинов-симфонист, пожалуй, впервые нашел в лице Светланова «своего интерпретатора». Впоследствии дирижер немало сделал также для утверждения на концертной эстраде многих полузабытых страниц рахманиновской симфонической музыки, а для публики ряда зарубежных стран по существу заново открыл Рахманинова.

Столь же щедро проявляется талант дирижера и в музыке Скрябина. Его трактовки Третьей симфонии, «Поэмы экстаза», «Прометея» буквально потрясают слушателей драматической силой и экстатической стихийностью. Интерпретация Светлановым произведений сравнительно мало известных не остается лишь «проходным» исполнением: она заставляет слушателей вновь обратить внимание на забытую музыку, свежим взглядом оценить ее достоинства, ее место в единой цепи музыкальных традиций. Достаточно указать для примера хотя бы на Вторую симфонию Ляпунова, прозвучавшую в 1969 году, или Первую симфонию Балакирева, записанную на пластинку несколько лет назад. Было бы несправедливо не назвать в этом ряду исполнение дирижером цикла «Времена года» Чайковского в оркестровке Гаука, романсов Мусоргского и Рахманинова в переложении для голоса с оркестром самого Светланова; это тоже великолепные образцы его неизменно творческого и бережного подхода к классике.

Многое можно было бы сказать об эпической широте трактовки Светлановым ораторий его наставника Шапорина, о могучей динамической силе, открываемой им в симфониях Шостаковича, которые почти все входят в его репертуар. Невозможно забыть, с каким захватывающим дыхание драматическим напряжением провел Светланов Седьмую симфонию еще в 1963 году на Фестивале современной музыки в Горьком; таких ярких впечатлений множество, вплоть до изумительного в своей первозданной красоте прочтения последней, Пятнадцатой симфонии. Нельзя не упомянуть особо о духовной связи Светланова еще с тремя современными композиторами. Сколько энергии (не только творческой, но и публицистической) отдал Светланов возрождению в концертной практике богатейшего наследия основоположника советского симфонизма Николая Яковлевича Мясковского! Все лучшие симфонии композитора благодаря Светланову зажили новой жизнью; как никто другой дирижер передавал неброскую красоту, истинно русскую кантиленность и глубину мысли, заложенные в музыке Мясковского.

Позднее Светланов выступает великолепным интерпретатором симфоний и инструментальных концертов Тихона Николаевича Хренникова. Под управлением Светланова впервые прозвучала Третья симфония. Прочтение этого сочинения Светлановым было настолько свежим и увлекательным, что подчас казалось, будто автор сделал новую редакцию произведения, изменил оркестровку и темпы. Светланов с особым успехом исполняет произведения своего консерваторского товарища по классу Шапорина — Родиона Щедрина. Одним из высших достижений артиста смело можно назвать первое исполнение совместно с автором-солистом сложнейшего Третьего фортепианного концерта, требующего необычайной ансамблевой чуткости. В программах Светланова представлена не только романтика позапрошлого века.

Здесь венская классика — Гайдн и Моцарт, здесь Дебюсси и Равель (к которым Светланов питает особое пристрастие еще со студенческой скамьи), здесь оратория «Жанна д’Арк на костре» Онеггера и «Свидетель из Варшавы» Шёнберга, оркестровые отрывки из опер Вагнера и «Альпийская симфония» Р. Штрауса, оратория «Братское поминовение» Кастальского и Вторая симфония Элгара, «Турангалила» Мессиана и Шесть пьес Веберна, здесь, наконец, не только «Весна священная» Стравинского, но и его же «Агон», «Симфония псалмов», прочтение которых Светлановым отнесено критикой к числу вершинных интерпретаций музыки этого классика 20 века. Подлинными вехами музыкальной жизни Москвы стали концертные исполнения под его управлением «Алеко» Рахманинова, «Тоски» Пуччини, «Соловья» Стравинского, «Отелло» Верди. Так что и недавнее триумфальное возвращение артиста за пульт Большого театра не было и не могло быть неожиданностью.

Склад творческой натуры выдающегося художника невольно заставляет вспомнить крупнейших мастеров русской музыкальной культуры прошлого; его по праву следует назвать продолжателем великой демократической традиции нашей музыки. И быть может, раньше других вспоминается тут фигура Сергея Васильевича Рахманинова. Однажды и сам Светланов на обычную журналистскую просьбу назвать своего любимого композитора не колеблясь ответил: «Сергей Рахманинов — и как музыкант, и как человек». И пояснил примечательными словами: «Мне дорог весь его облик. Рахманинов ни разу не сфальшивил в искусстве». В этом откровенном ответе — корни внутренней близости двух музыкантов, разделенных многими десятилетиями, целой эпохой. Роднит их и сам характер таланта, и его глубоко национальная, русская почвенность, и разносторонность творческих интересов, форм самовыражения, и вечное стремление к совершенству во имя правды.

Комментариев нет, будьте первым кто его оставит

Комментарии закрыты.