Бывает так, что на горизонте мелькнут журавли, слабый ветер донесет их жалобный крик, а через минуту, с какой жадностью ни вглядывайся в синюю даль, не увидишь ни точки, не услышишь ни звука — так точно люди с их лицами и речами мелькают в жизни и утопают в нашем прошлом, не оставляя ничего больше, кроме ничтожных следов памяти. Если хочешь, чтобы у тебя было мало времени, ничего не делай.
Наука — самое важное, самое прекрасное и нужное в жизни человека, она всегда была и будет высшим проявлением любви, только ею одной человек победит природу и себя.
Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения.
Берегись изысканного языка. Язык должен быть прост и изящен.
Во все времена богатство языка и ораторское искусство шли рядом.
Вообще фраза, как бы она ни была красива и глубока, действует только на равнодушных, но не всегда может удовлетворить тех, кто счастлив или несчастлив; потому-то высшим выражением счастья или несчастья является чаще всего безмолвие; влюбленные понимают друг друга лучше, когда молчат, а горячая, страстная речь, сказанная на могиле, трогает только посторонних, вдове же и детям умершего кажется она холодной и ничтожной.
Познай самого себя — прекрасный и полезный совет, жаль только, что древние не догадались указать способ, как пользоваться этим советом.
В каждом из нас слишком много винтов, колес и клапанов, чтобы мы могли судить друг о друге по первому впечатлению или по двум-трем внешним признакам.
Есть особая порода людей, которые специально занимаются тем, что вышучивают каждое явление жизни; они не могут пройти даже мимо голодного или самоубийцы без того, чтобы не сказать пошлости.
Надо быть ясным умственно, чистым нравственно и опрятным физически.
Тогда человек станет лучше, когда вы покажете ему, каков он есть.
Честь нельзя отнять, ее можно потерять.
Тля ест траву, ржа — железо, а ложь — душу.
Все знают и все понимают только дураки да шарлатаны.
Нужно стремиться к тому, чтобы каждый видел и знал больше, чем видел и знал его отец и дед.
Нужны умные, образованные люди; по мере приближения человечества к лучшей жизни число этих людей будет увеличиваться, пока они не составят большинства.
Вовсе не думать или думать пореже о недугах.
Даже болеть приятно, когда знаешь, что есть люди, которые ждут твоего выздоровления, как праздника.
Если вы будете работать для настоящего, то ваша работа выйдет ничтожной; надо работать, имея в виду только будущее.
Надо поставить свою жизнь в такие условия, чтобы труд был необходим. Без труда не может быть чистой и радостной жизни.
Никогда не рано спросить себя: делом я занимаюсь или пустяками?
Праздная жизнь не может быть чистой.
Краткость — сестра таланта.
Критиканы — это обычно те люди, которые были бы поэтами, историками, биографами, если бы могли, но, испробовав свои таланты в этих или иных областях и потерпев неудачу, решили заняться критикой.
Нет того урода, который не нашел бы себе пары, и нет той чепухи, которая не нашла бы себе подходящего читателя.
Писатель должен много писать, но не должен спешить.
Искусство дает крылья и уносит далеко-далеко! Кому надоела грязь, мелкие грошовые интересы, кто возмущен, оскорблен и негодует, тот может найти покой и удовлетворение только в прекрасном.
Можно лгать в любви, в политике, в медицине, можно обмануть людей… но в искусстве обмануть нельзя.
Ничто так не сближает людей, как хороший, безобидный смех. А в сближении людей — главная задача искусства.
Кто испытал наслаждение творчества, для того все другие наслаждения уже не существуют.
Искусство писать — это искусство сокращать.
художественное произведение непременно должно выражать какую-либо большую мысль. Только то прекрасно, что серьезно.
Большие композиторы всегда и прежде всего обращали внимание на мелодию, как на ведущее начало в музыке. Мелодия это музыка, главная основа всей музыки, поскольку совершенная мелодия подразумевает и вызывает к жизни свое гармоническое оформление.
Льстят тем, кого боятся.
Если я врач, то мне нужны больные и больница; если я литератор, то мне нужно жить среди народа, а не на Малой Дмитровке. Нужен хоть кусочек общественной и политической жизни, хоть маленький кусочек, а эта жизнь в четырех стенах без природы, без людей, без отечества, без здоровья и аппетита — это не жизнь…
Органическая ткань, если она жизнеспособна, должна реагировать на всякое раздражение. И я реагирую! На боль я отвечаю криком и слезами, на подлость — негодованием, на мерзость — отвращением. По-моему, это, собственно, и называется жизнью.
Я вовсе не хочу, чтобы из меня вышло что-нибудь особенное, чтобы я создал великое, а мне просто хочется жить, мечтать, надеяться, всюду поспевать… Жизнь… коротка, и надо прожить ее лучше.
Смерть страшна, но еще страшнее было бы сознание, что будешь жить вечно и никогда не умрешь.
Грязная муха может испачкать всю стену, а маленький грязненький поступок может испортить все дело.
Зачем вообще люди мешают жить друг другу? Ведь от этого какие убытки! Какие страшные убытки! Если бы не было ненависти и злой бы, люди имели бы друг от друга громадную пользу.
Злость — это малодушие своего рода.
Издевательство над чужими страданиями не должно быть прощаемо.
Не успокаивайтесь, не давайте усыплять себя! Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро.
Не так связывают любовь, дружба, уважение, как общая ненависть к чему-либо.
И почему это именно в старости человек следит за своими ощущениями и критикует свои поступки? Отчего бы в молодости ему не заниматься этим? Старость и без того невыносима… В молодости вся жизнь проходит бесследно, едва зацепляя сознание, в старости же каждое малейшее ощущение гвоздем сидит в голове и поднимает уйму вопросов.
Там хорошо, где нас нет: в прошлом нас уже нет, и оно кажется прекрасным.
За дверью счастливого человека должен стоять кто-нибудь с молоточком, постоянно стучать и напоминать, что есть несчастные и что после непродолжительного счастья наступает несчастье.
Несчастные эгоистичны, злы, несправедливы, жестоки и менее, чем глупцы, способны понимать друг друга. Не соединяет, а разъединяет людей несчастье…
Одна боль всегда уменьшает другую.
Ложь — тот же алкоголизм. Лгуны лгут и умирая.
Водка белая, но красит нос и чернит репутацию.
Доброму человеку бывает стыдно даже перед собакой.
Дела управляются их целями; то дело называется великим, у которого велика цель.
Ни одна специальность не приносит порой столько моральных переживаний, как врачебная.
Дойти до убеждений вы можете только путем личного опыта и страданий.
В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли.
Смысл жизни только в одном — в борьбе.
Человек должен трудиться, работать в поте лица, кто бы он ни был, и в этом одном заключается смысл и цель его жизни, его счастье, его восторги.
Какое это огромное счастье любить и быть любимым.
Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе, столько нежности, ласковости, даже не верится, что так умеешь любить.
Кто не может взять лаской, тот не возьмет и строгостью.
Любовь юная, прелестная, поэтическая, уносящая в мир грез, — на земле только она одна может дать счастье!
Мы, когда любим, то не перестаем задавать себе вопросы: честно это или нечестно, умно или глупо, к чему поведет эта любовь и так далее. Хорошо это или нет, я не знаю, но что это мешает, не удовлетворяет, раздражает — это я знаю.
Никогда так не любишь близких, как в то время, когда рискуешь потерять их.
То, что мы испытываем, когда бываем влюблены, быть может, есть нормальное состояние. Влюбленность указывает человеку, каким он должен быть.
В семейной жизни главное — терпение… Любовь продолжаться долго не может.
В семейной жизни самый важный винт — это любовь…
Если боитесь одиночества, то не женитесь.
Жениться интересно только по любви; жениться же на девушке только потому, что она симпатична, это все равно, что купить себе на базаре ненужную вещь только потому что она хороша.
Дети святы и чисты. Даже у разбойников — крокодилов они состоят в ангельском чине. Сами мы можем лезть в какую угодно яму но их должны окутывать в атмосферу, приличную их чину. Нельзя безнаказанно похабничать в их присутствии… нельзя делать их игрушкою своего настроения: то нежно лобызать, то бешено топать на них ногами…
Чем выше человек по умственному и нравственному развитию, тем он свободнее, тем большее удовольствие доставляет ему жизнь.
Говорят, что философы и истинные мудрецы равнодушны. Неправда, равнодушие — это паралич души, преждевременная смерть.
Внутреннейшая глубина нашей жизни, в которой утверждается религия как сознание и чувство в нас бесконечного, как союза человека с Богом, полагается не мышлением нашим и получается не от мышления. Мышление не может ее дать нам; оно само в ней утверждается, животворится ею и может только уяснять ее и очищать либо иногда и помрачать (под исключительным влиянием рассудка). А потому, как мышление не может ни дать, ни заменить нам этой жизни, так философия не может сменить и заменить религии.
Необходимо различать и два вида законов: законы мира нравственного и законы мира физического. Каждый вид законов заключает в себе условия только одного разряда существ; а потому законы физического мира не применимы к нравственным существам, и наоборот.
Наша мысль необходимо предполагает выше обоих видов законов как начало их законы всеобщие, законы бытия вообще, и в идее верховного, безусловного существа усиливается найти основание их гармонии. Без идеи верховного закона и верховной причины его нельзя даже объяснить, откуда происходит в нас эта потребность к отысканию закона и порядка в постоянной смене явлений.
