ГРОМАДНЫЙ ХАРАКТЕР
Император Александр III был, несомненно, обыкновенного ума и совершенно обыкновенных способностей. Как известно, Александр III совсем не приготовлялся быть Императором. Старший брат его, Николай Александрович, который уже совсем взрослым умер от чахотки в Ницце, сосредоточивал на себе внимание отца, Императора Александра II, и матери, Императрицы Марии Александровны. Что же касается будущего Императора Александра III, то, можно сказать, он был несколько в загоне; ни на его образование, ни на его воспитание особого внимания не обращали, так как все внимание отца и матери, и всех окружающих было сосредоточено на наследнике Николае, который по своей наружности, по своим способностям и блеску, который он проявлял, был несравненно выше своего брата Александра. И один, быть может, Николай Александрович в то время ценил и понимал своего брата, будущего Императора Александра III.
Из достоверных источников известно, что, когда цесаревич Николай был безнадежно болен (о чем он сам знал), то на восклицание одного из приближенных к нему: «Что будет, если что-нибудь с вами случится? Кто будет править Россией? Ведь ваш брат к этому совсем не подготовлен?» — он сказал: «Вы моего брата, Александра, не знаете: у него сердце и характер вполне заменяют и даже выше других способностей, которые человеку могут быть привиты». И действительно, Император Александр III был совершенно обыденного ума, ниже средних способностей и ниже среднего образования; по наружности походил на большого русского мужика из центральных губерний, к нему больше всего подошел бы костюм: полушубок, поддевка и лапти; и тем не менее он своей наружностью, в которой отражался его громадный характер, прекрасное сердце, благодушие, справедливость и вместе с тем твердость, несомненно, импонировали и, если бы не знали, что он Император, и он бы вошел в комнату в каком угодно костюме, — несомненно, все бы обратили на него внимание.
Александр III и шведский офицер
Александр Александрович, ставший наследником в 1865 году, являлся полной противоположностью брату. Он так напоминал мне лицом и сознанием своего величия Павла I, что я часто говорил: «Если Александр когда-нибудь вступит на престол, то будет другим Павлом I в Гатчине и примет такую же смерть от своих придворных, как прадед его». Он упорно не хотел ничему учиться. Говорили, что Александр II нарочно не учил второго сына, а сосредоточивал все внимание на наследнике, так как пережил сам немало неприятных минут, вследствие того, что Константин был образованнее его. Сомневаюсь, однако, чтобы это было так. Александр Александрович с детства терпеть не мог учения. Писал он (мой брат видел оригиналы его телеграмм к невесте в Копенгаген) до невероятности безграмотно. По-французски писал он так: «Ecria oncle a propos parade… les nouvelles sontmauvaisent», а по-русски: «Сидим за Субботиным столом и едим батвению» — и так далее в таком роде. Говорят, к концу жизни его характер исправился, но в 1870 году и гораздо позднее он являлся настоящим потомком Павла I. Я знал в Петербурге офицера, шведа по происхождению (родом из Финляндии), которого командировали в Соединенные Штаты заказать ружья для русской армии. Во время аудиенции цесаревич дал полный простор своему характеру и стал грубо говорить с офицером. Тот, вероятно, ответил с достоинством. Тогда Великий Князь пришел в настоящее бешенство и обругал офицера скверными словами. Офицер принадлежал к тому типу вполне верноподданных людей, державшихся, однако, с достоинством, какой часто встречается среди шведских дворян в России. Он немедленно ушел и послал цесаревичу письмо, в котором требовал, чтобы Александр Александрович извинился. Офицер прибавлял, что если через двадцать четыре часа извинения не будет, то застрелится. Это был род японской дуэли. Александр Александрович не извинился, и офицер сдержал свое слово. Я видел его у моего близкого друга в тот день, когда он ежеминутно ждал, что прибудет извинение. На другой день его не было в живых. Александр II очень рассердился на сына и приказал ему идти за гробом офицера вплоть до могилы; но даже и этот страшный урок не излечил молодого человека от романовской надменности и запальчивости.
П. Кропоткин
ДЕТСКАЯ ДУША
У Императора был удивительно простой ум; он не признавал никаких осложнений (впрочем, может быть, некоторых и не понимал), но все, что не являлось ясным, определенным, твердым, с его точки зрения бесспорным, он не признавал. Все, что выходило из его ума, из его души — было просто, ясно и чисто. Можно, конечно, говорить, что это есть свойство детской души; что и для детей все представляется ясно, просто и чисто, и все, что не ясно и не просто, им недоступно. Может быть, это и так, но тем не менее я должен сказать, что для такого Государя, каким был Александр III, который обладал большим умом сердца, это качество его едва ли не составляло всю силу царской личности, которая всех приводила в некоторое смущение, и эта же сила заставляла тех лиц, которые к Императору Александру III приближались, ему поклоняться.
С. Витте
АЛЕКСАНДР III И ВИЛЬГЕЛЬМ
Александр III через несколько лет своего царствования ездил на маневры на одну из станций Юго-западных дорог, лежащую между Брестом и Белостоком. Император Вильгельм (старик), узнав о маневрах и о том, что Государь будет в Бресте, пожелал его приветствовать, и поэтому посылает к нему своего внука — Вильгельма. Государь же хочет поехать в Брест, чтобы там встретить молодого Вильгельма и таким образом избавиться от присутствия его на маневрах, которые уже почти кончились. Для того чтобы встретить Вильгельма в Бресте, Государю нужен был его прусский мундир. Мундир был доставлен из Петербурга вовремя (через 48 часов!) на рассвете, а утром этого же дня маневры были окончены и Государь экстренным поездом выехал вместе с Императрицей на станцию Брест.
Когда поезд подъехал к станции Брест, то не успел Государь выйти, как с другой стороны, по направлению из Варшавы, подходил поезд, в котором ехал молодой Вильгельм. Император Александр III вышел на платформу, он был в прусском мундире и в своей русской шинели; тут же стоял почетный караул. Когда поезд принца Вильгельма подходил к платформе, где стоял Император, то Александр III снял шинель и отдал ее своему лейб-казаку, все время находившемуся недалеко от Государя. Государь встретил молодого Вильгельма, а затем прошелся с ним около почетного караула и когда эта церемония была окончена, то Император обернулся и громко закричал своему казаку, который в это время несколько отдалился: «Дай шинель!». Тогда Вильгельм, понимавший несколько слов по-русски, сразу бегом направился к казаку, схватил шинель, сейчас же притащил ее Императору и надел ее ему на плечи…
Я помню, впоследствии мне пришлось слышать от самого императора Вильгельма, что личность Александра III производила на него сильное впечатление. Он говорил мне: «Вот это, действительно, был самодержавный Император». И действительно, фигура Императора Александра III была очень импозантна: он не был красив, по манерам был, скорее более или менее медвежатый; был очень большого роста, причем при всей своей комплекции он не был особенно силен и мускулист, а скорее был несколько толст и жирен, но тем не менее, если бы Александр III явился в толпу, где бы совсем не знали, что он Император, все бы обратили Внимание на эту фигуру. Он производил впечатление своей импозантностью, спокойствием своих манер и, с одной стороны, крайней твердостью, а с другой стороны — благодушием в лице.
С. Витте
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ КАТАСТРОФА В БОРКАХ
Во время крушения Государь со своей семьей находился в столовом вагоне. Вся крыша Столового вагона упала на Императора, и он только благодаря своей гигантской силе удержал эту крышу на своей спине, и она никого не задавила. Затем со свойственным ему спокойствием и незлобивостью Государь вышел из вагона, всех успокоил, раненым оказал помощь, и только благодаря его спокойствию, твердости и незлобивости эта катастрофа не сопровождалась какими-нибудь драматическими приключениями.
ОТНОШЕНИЕ К ВОЙНЕ
Как относился Император Александр III к войне, показывает следующий факт. Я припоминаю, что как-то раз по поводу какого-то доклада, чуть ли не касающегося пограничной стражи, у нас перешел разговор на войну. И вот что мне сказал Император Александр III:
— Я рад, что был на войне и видел сам все ужасы, неизбежно связанные с войной, и после этого я думаю, что всякий человек с сердцем не может желать войны, а всякий правитель, которому Богом вверен народ, должен принимать все меры, для того чтобы избежать ужасов войны, конечно, если его (правителя) не вынудят к войне его противники. Тогда грех, проклятия и все последствия войны пусть падут на головы тех, кто эту войну вызвал.
С. Витте
ПОЛНОЕ ОДОБРЕНИЕ
Столкновение при Кушке произошло по такому поводу. Еще в царствование Александра II русские владения проникли далеко в глубь Азии… Англичане стали опасаться приближения русских к их владениям в Индии и начали возбуждать против нас афганского эмира, который и занял своими войсками некоторые Мервские земли. Тогда начальнику нашего отряда, стоявшего в тех пределах, генералу Комарову, было приказано придвинуться к границе… Афганцы были разбиты наголову. Потеряв до 1000 человек в этом бое на реке Кушке, они бежали вместе с английскими офицерами, оставив все свои пушки и лагерь победителям.
После этого блестящего дела английские газеты подняли шум, требуя чуть ли не суда над генералом Комаровым. Само английское правительство показывало вид, будто бы оно деятельно готовится к войне с нами. Император Александр III проявил твердость и он немедленно выразил генералу Комарову свое полное одобрение и пожаловал ему награду за храбрость. Твердость, высказанная Государем в этом деле, имела благие последствия. Англия пошумела, но начать военные действия не решилась. Россия же закрепила за собой область к югу от него по течению реки Кушки.
ЦАРСКАЯ ТЕЛЕГРАММА
На афганской границе некий казачий есаул перехватил со своим эскадроном группу контрабандистов, среди которых оказались и два английских офицера. Что делать с афганцами, ему было понятно. А как поступить с сынами гордого Альбиона? Не имея возможности связаться с начальством, есаул принял единственно верное, как ему виделось, решение: англичан выпороть и отпустить с миром на все четыре стороны. Казачки не без удовольствия, и следовательно, с энтузиазмом исполнили волю своего начальника.
Этим британцам смолчать бы о конфузе, а они — с рапортом по команде. Дошло до королевы Виктории. А та — ноту Александру III: мол, так и так, требую извинений и примерного наказания офицера-варвара. Российский Император повелел: 1) никаких извинений английскому престолу не приносить; 2) решительному есаулу послать за его, Государя, августейшей подписью телеграмму: «Поздравляю вас полковником. Если бы повесили — были бы генералом. Александр»; 3) телеграмму сию опубликовать в российских газетах…
ПО ЦЕРКВИ В ДЕНЬ
Государь обратил особое внимание на малое число в России, сравнительно с количеством населения, православных храмов, и при нем началось усиленное церковное строительство. Сам царь был большим знатоком русской церковной старины и любил, чтобы церкви строились по древним образцам.
Государь щедро жертвовал из личных средств на постройку новых и восстановление старых церквей. Пример его вызвал пожертвования и со стороны русских людей. За его 13-летнее царствование на казенные средства и на пожертвованные деньги было сооружено до 5000 церквей. Если прикинуть это число к дням его царствования, то придется по одной церкви на каждый день.
ЦЕРКОВНО-ПРИХОДСКИЕ ШКОЛЫ
С первых же дней своего царствования Император Александр Александрович был проникнут мыслью о необходимости широкого возрождения церковно-приходской школы и ее более прочной постановки. 13 июня 1884 года Государем были утверждены «Правила о церковно-приходских школах». Утверждая эти правила, Государь на докладе о них написал: «Надеюсь, что приходское духовенство окажется достойным своего высокого призвания в этом важном деле».
Таким образом, духовенству православному вверялось Государем особенное попечение о народном образовании. Церковно-приходские школы стали открываться во многих местах России, часто в самых глухих и отдаленных селениях. Здесь они являлись единственными источниками просвещения для народа. При восшествии на престол Императора Александра III у нас было всего около 4000 церковно-приходских школ, а в год его кончины их была уже 31 000, и в них обучалось более миллиона мальчиков и девочек.
АЛЕКСАНДР III И СТУДЕНТЫ
Когда Император Александр III вступил на престол, он довольно скептически относился к студентам, так как он вступил на престол, забрызганный кровью своего отца, смерть которого произошла вследствие царившей тогда смуты; и несомненно, во всех этих выступлениях, как всегда, принимала участие, что вполне естественно, университетская молодежь. Вследствие этого, конечно, Александр III не мог питать особого расположения к студентам. Но однажды, после того, как он узнал о самоотверженном служении русских студентов во время борьбы с эпидемией холеры, он сказал, что у него к ним повернулось сердце; что прежде он к ним относился скептически, а теперь действительно он видит, что эта молодежь едва ли не самая честная и благородная часть русской интеллигенции. И студенчество это поняло и оценило. Чувства эти проявились в студенчестве еще тогда, когда произошел несчастный случай в Борках. Известно, что когда Государь после своего возвращения в Петербург поехал в Казанский собор, то студенчество, на которое случай в Борках произвел сильное впечатление, хотело распрячь экипаж Императора, чтобы везти его на руках»..
«ГОСУДАРСТВЕННЫЙ» СЕКРЕТ
Государь жил в Гатчине; был назначен определенный час, когда отходил в Гатчину поезд. Туда я ехал с другими представляющимися, которых было человек 10; в числе представляющихся был один полковник. По Приезде в Гатчину по принятому в то время порядку всех приезжающих повезли в гатчинский дворец. Там нам отвели несколько комнат, в которых мы привели себя в порядок. Затем нас всех повели через весь дворец, с правого крыла на левое, где жил Государь, в приемную комнату. Причем, так как Император Александр III ужасно любил жить скромно, то он не жил в верхнем этаже (который был лучшим), а занимал средний этаж, в сущности, не целый этаж, а пол-этажа… Нас всех заперли в зале. Вышел Император один, по обыкновению очень скромно одетый, конечно, в военной форме, но форма эта была уже более или менее поношенная. Он своей тяжелой поступью, потому что он был человек очень полный и большого роста, но тем не менее величественной поступью последовательно подходил к каждому по порядку… Сначала он прошел мимо всех военных и, когда дошел до того полковника, о котором я упоминал, то, сказав с этим полковником несколько слов, проговорил: «Подождите, не уходите, я с вами хочу еще поговорить…» После, когда мы поехали обратно, сев с полковником, я решился его спросить:
— Простите, если это нескромно, но можно вас спросить: почему вас Император задержал, что он вам говорил?
Полковник улыбается и говорит: — Видите ли, Государь меня знал, когда я был очень полный, а теперь я худой, вот он меня все время и расспрашивал, каким образом я сделал, что так похудел. Я ему рассказал, какую я вел жизнь, что я ел. Расспросив меня тщательно, он сказал, что очень мне благодарен, что это он тоже попробует, потому что ему неудобно быть таким толстым.
А я с непривычки подумал, что он расспрашивает о каком-нибудь государственном секрете.
С. Витте
КАМЕРДИНЕР-ПОРТНОЙ
Камердинер Императора Александра III Котов постоянно штопал его штаны, потому что они у него рвались. Как-то раз, проходя мимо камердинера и видя, что он все штопает штаны, некто спросил:
— Скажите, пожалуйста, что вы все штопаете штаны? Неужели вы не можете взять с собою несколько пар панталон, чтобы в случае, если окажется в штанах дырка, дать Государю новые штаны?
А он говорит:
— Попробуйте-ка дать, как раз он и наденет. Если он наденет какие-нибудь штаны или сюртук, то кончено: пока весь по швам не разорвется, он ни за что не скинет. Это для него самая большая неприятность, если заставлять его надеть что-нибудь новое. Точно так же и сапоги: подайте, ему лакированные сапоги — так он вам эти сапоги за окно выбросит.
РАЗДРАЖИТЕЛЬНАЯ ПРИЧИНА
Как-то раз меня удивило следующее обстоятельство. Однажды, когда я пришел в пятницу к Императору Александру III с одним из докладов, прием в это время еще не был кончен, я услышал такого рода разговор. Император Александр III спрашивал одного из представлявшихся:
— А что в Биаррице много русских?
Это лицо (статский — кто это был, я не помню) ответило:
— Да, Ваше Величество, там есть довольно много русских, и в том числе принц Георгий Лейхтенбергский.
Тогда Император Александр III со свойственной ему несдержанностью в выражениях (это часто проявлялось и в его резолюциях) сказал этому господину:
— Что же принц моет свое поганое тело в волнах океана?
Меня очень удивила грубость этой фразы, и я не мог понять, почему она была сказана.
Я просил разъяснения у Черевина, который мне сказал, что Император Александр III потому так относится к принцу, что тот, женившись на княжне Черногорской, дочери Черногорского князя Николая, продолжал жить со своей любовницей француженкой (с которой, между прочим, он живет и в настоящее время). Вот это-то обстоятельство и послужило причиной раздражительной фразы Государя.
С. Витте
УСУГУБЛЕННОЕ УВАЖЕНИЕ
На следующий день мой доклад. Я явился к Государю, держа прошение об отставке наготове. По окончании доклада я вынул прошение и говорю Императору:
— Вот, Ваше Императорское Величество, как мне ни неприятно, но тем не менее я должен просить Ваше Императорское Величество уволить меня в отставку, потому что я собираюсь жениться на разведенной и понимаю, что в моем положении, оставаясь министром путей сообщения, неудобно это сделать.
На это мне Император Александр III сказал следующее:
— О том, что вы хотите жениться, я знаю от шефа жандармов и от Рихтера, вообще все это дело я знаю во всех его деталях и должен сказать, что вам нет никакого повода выходить в отставку, потому что, если бы вы не женились при всех тех условиях, которые имели место, то я бы вас не уважал, а ваше намерение жениться указывает только на то, что вы честный человек; потому я усугубляю к вам мое доверие и мое уважение.
С. Витте
ВОТ ЭТО ТАК — ЦАРЬ!
Во время поездки Александра III по России, как-то раз царский поезд неожиданно остановился на маленьком разъезде. Из окрестных селений сбежался посмотреть на него народ, и одному из мужичков удалось пробраться близко к вагонам. И вдруг, в одном из окон он увидел величественную фигуру с окладистой бородой — царя, едва вместившегося в просвете окна. Мужик снял шапку, обалдел от изумления и с восторженным лицом прошептал: «Вот это так — царь!». Не сдержав своих примитивных чувств, он тут же добавил, с упоением, обычную деревенскую матерщину от глубокого волнения. Услышав такой монолог, жандарм хотел его арестовать, но царь, с интересом наблюдавший эту сценку, и понявший, по выражению его лица, восторг мужика, остановил жандарма. Затем подозвал перепуганного мужика и дал тому 25-рублевку (где было изображение Александра III) со словами: «Вот тебе мой портрет на память» г
ЗАБОТЫ ШТАЛМЕЙСТЕРА
Император Александр III, как я уже, кажется, и говорил, вследствие крайней скромности своей натуры ужасно не любил больших комнат, вообще комнат дворцовых, поэтому он так и не переехал в Зимний дворец и все свое царствование жил в Аничковском дворце, а затем в Гатчине. В этих дворцах он всегда занимал маленькие комнаты и жил совершенно просто. Дворцовую роскошь Император Александр III всегда переносил только как показную, искал же он всегда совсем другой жизни и устраивал себе такую жизнь и во дворцах.
Несомненно, Император Александр III был человек чрезвычайно мужественный. Я не могу сказать — храбрый, а именно мужественный. Во всяком случае, он вообще совсем никогда не страшился смерти, а поэтому и не страшился тех явлений, которые могут повести к смерти.
Но у Александра III были некоторые странности; так, например, он был очень плохой верховой ездок и боялся лошадей. Императрица же Мария Федоровна, напротив, была крайне храбрая, отлично ездила верхом и совсем не боялась лошадей.
В последние годы царствования, когда Император значительно отучнел, шталмейстеру его, заведующему конюшней, было очень трудно достать Государю соответствующую лошадь, на которой он чувствовал бы себя спокойно.
БЕЗ ДИПЛОМАТИИ
Император Александр III в своих резолюциях был прямым и искренним. Он мог написать: «Когда вы уберете этого мерзавца?» Вследствие этого неугодный человек тогда же должен был уйти в отставку…
Резолюция Александра III по делу П. Н. Дурново гласила: «Убрать эту свинью в 24 часа»…
Если же он ошибался, то он, как правило, сожалел: «Мне очень жаль. Но что же нам делать в нашем положении…»
АЛЕКСАНДР III О МИНИСТРАХ
Долго сидел Суворин. Рассказал, что царь так выразился про своих министров. «Когда Дурново мне докладывает, я все понимаю, а он ничего не понимает; когда Витте — я не понимаю, но зато он все понимает, а когда Кривошеин — ни он, ни я — мы ничего не понимаем» .
Отношение Александра III к «Марсельезе»
Рассказывали, что, пригласив французского посла в Петергоф на парад конногренадеров, Александр III вынужден был впервые услышать «Марсельезу». Он не в силах был взять руку под козырек для отдания чести французскому гимну и, сделав вид, что умирает от жажды, снял тяжелый конногренадерский кивер и стал обтирать пот с головы.
ВЛЕЧЕНИЕ К СЕВЕРУ
Император Александр III имел влечение к Русскому Северу. Влечение это основывалось, с одной стороны, на том, что русские люди на Севере — крестьянство — представляют собой тип чисто русских людей как по крови своей, так и по истории; а с другой стороны, Император чувствовал влечение к Северу по причине случайной. Когда Император был наследником, на Севере был большой голод, и он состоял председателем комитета, который имел в виду помощь голодающим и вообще помощь местностям, в которых был голод. Это еще ближе столкнуло с Севером наследника, будущего Императора Александра III.
СЕМЕЙНОДЕРЖЕЦ
Император Александр III был действительно главой царской семьи: он держал всех Великих Князей в соответствующем положении; все его не только почитали, уважали, но и чрезвычайно боялись. Александр III был настоящим патриархом, главой императорской семьи; при нем были немыслимы в императорской семье различные эпизоды, происшедшие после его кончины. Государь умом своего сердца понимал, что многочисленная императорская семья, состоящая из десятков лиц различных характеров и различной нравственности, должна служить своей частной, общественной и государственной жизнью примером для его подданных, так как несомненно, что каждая неловкая вещь, происшедшая в императорской или великокняжеской семье, делается известной публике и обществу и служит предметом всевозможных толков и легенд. Император понимал, что от обыкновенных смертных нельзя требовать такого поведения, которому не следуют лица царствующего дома.
ГЛУБОКИЙ ЭКОНОМ
Александр III к собственному своему хозяйству относился так же, как и к деньгам государственным. Он терпеть не мог излишней роскоши, терпеть не мог излишнего бросания денег, — жил с замечательной скромностью. Конечно, при тех условиях, в которых приходилось жить Императору, часто экономия его была довольно наивна. По свидетельству Витте, он не может сказать, чтобы при дворе ели сравнительно очень скверно. Он не имел случая часто бывать за столом Императора, но что касается так называемого гофмаршальского стола, то за этим столом так кормили, что, можно сказать, почти всегда, когда приходилось там есть, являлась опасность за желудок. И, конечно, Император Александр III не мог достигнуть того, чтобы исправить гофмаршальскую часть. Сам Император Александр III любил пищу чрезвычайно простую, и когда ему его стол приедался, то он, будучи уже, бедный, больным, в последние полгода его жизни или немного более иногда просил, как лакомства, чтобы ему приносили обед обыкновенный солдатский или охотничий из ближайших казарм или охотничей команды.
ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЕ РОДСТВЕННИКИ
Император Александр III к жене Великого Князя Михаила Николаевича, Великой Княжне Ольге Федоровне относился не вполне благосклонно, вероятно, потому, что, во-первых, Великая Княгиня Ольга Федоровна была не вполне образцовой супругой, а затем, во-вторых, главным образом потому, что она имела еврейский тип, ибо, как это известно в Бадене, она находилась в довольно близком родстве с одним из еврейских банкиров в Карлсруэ. Этот еврейский, тип, а пожалуй и еврейский характер, в значительной степени перешел и к некоторым из ее детей. И когда Император спрашивал: «Вы вчера видели детей …зонов?» — было ясно, каких детей он имеет в виду.
НАБОЖНОСТЬ
Император Александр III был очень набожный, православный человек, но это не мешало ему быть в некоторых случаях и очень строгим даже и с высшей иерархией. Хоронили Великую Княжну Екатерину Михайловну, дочь Великого Князя Михаила Павловича, жену принца Мекленбургского (обладательницу Михайловского дворца); процессия вышла из Михайловского дворца и пошла в Петропавловский собор. Певчие, как обычно, конечно, шли раньше гроба, перед духовенством, потом шло духовенство, а затем катафалк; за катафалком все время шел пешком Император Александр III, свита, высшие лица. Когда процессия вошла в Петропавловскую крепость, то, подходя к собору Петропавловской крепости, духовенство и певчие остановились около собора, и вдруг все увидели, что у певчих крайне засаленные и замаранные одеяния, на что обратил внимание и Император, которого это ужасно покоробило. Когда митрополит (а в то время митрополитом был Палладий) отслужил литию и должен был входить в собор, Император подошел к Палладию и сказал ему:
— Посмотрите, Владыко как певчие одеты, — ведь это просто постыдно.
Этот бедный старец Палладий весь затрясся.
ДУМСКАЯ «ПОДЛОСТЬ»
Когда Император Александр III пожелал, чтобы московский генерал-губернатор князь Долгоруков оставил свой пост вследствие того, что князь Долгоруков оказывал особую протекцию евреям — главнейшим образом всемогущему в то время банкиру из евреев, находившемуся в Москве, Полякову, который держал в своих руках не только свою банкирскую контору, но также московский «Международный банк» и московский земельный банк, а потому имел весьма сильное влияние на экономическую жизнь города Москвы и московской губернии, — и на место Долгорукова назначили генерал-губернатором Великого Князя Сергея Александровича, то московская городская дума, дабы услужиться, тоже сделала постановление о переименовании Долгорукова переулка, который проходит около дома московского генерал-губернатора, в переулок Великого Князя Сергея Александровича. Так как постановление Думы касалось Великого Князя, то оно было представлено на благоусмотрение Его Величества Императора Александра III, и Император Александр III, соответственно своему прямому и благородному характеру, постановление это вернул министру внутренних дел с надписью: «Какая подлость».
ОТВЕТ, НЕ ДОСТОЙНЫЙ ФАМИЛИИ
Во время холерной эпидемии при Александре III губернатором в Новгороде был генерал Баранов, известный тем, что получил Георгия в турецкой войне, когда командовал пассажирским кораблем «Веста» и оказал геройское сопротивление военному турецкому судну, в результате чего последнее вынуждено было удалиться. После этого Баранов стал флигель-адъютантом. Так вот этот генерал еще в лейтенантские годы был известен столкновением с генерал-адмиралом Великим Князем Константином Николаевичем. Это столкновение лишило Баранова флигель-адъютантства и ему пришлось уйти в отставку из флота. Дело было так. Баранов писал различные статьи, критикуя флот и вообще действия морского министерства. Статьи были очень хлесткие, умные, не без знания дела. И вот однажды, когда Баранов, написав одну из таких очень резких статей и даже не подписав ее, был вызван к Великому Князю Константину Николаевичу. Этот последний во время приема в присутствии других лиц спросил капитана Баранова: он ли написал статью или нет? Когда Баранов ответил, что статья написана им, Великий Князь сказал ему нечто вроде того, что такую статью может написать только подлец, на что Баранов ответил:
— Ваше Императорское Высочество, я не знаю, как бы мне надлежало ответить тому, кто мне сказал бы такое слово, но я не отвечаю на оскорбления только двум категориям лиц, а именно: французским кокоткам и Великим Князьям.
Понятно, после этого ответа Баранов должен был выйти в отставку.
Далее, по протекции будущего Императора Александра III, когда он был наследником, как раз незадолго до 1 марта (покушения на Александра II), Баранов был снова привлечен на службу, но уже не на морскую, а на военную.
При холерной эпидемии он был вообще единственным губернатором, который действительно принимал живое участие во всем этом бедствии и оказывал влияние на ход эпидемии. Население поэтому относилось к нему с доверием и благодарностью.
ВЫШЕЛ ИЗ ПОЛОЖЕНИЯ
Московским губернатором был брат Александра III Великий Князь Сергей Александрович. Он был известен тем, что вся его грудь была увешена орденами, как русскими, так и иностранными, и когда после коронации Александра III его нужно было наградить, то оказалось, что нет такого ордена, которого он не имел бы. Тогда Александр III вышел из положения и преподнес ему свой портрет, усыпанный бриллиантами, для ношения на шее.
НЕ В ДЯДЮ
Император Александр III был очень простой, скромный и тихий человек, с очень мягкими манерами, а великий князь фельдмаршал Николай Николаевич был человек шумливый. Так, например, когда вслед за Императором Великий Князь Николай Николаевич приехал на одну из станций под Брестом, то первым делом, выйдя из вагона, он крючком своей палки захватил за шею одного инженера, барона Таубе, и чуть-чуть не свалил его с ног… Вот такие манеры, такие, можно сказать, экспромты, которыми отличался Великий Князь Николай Николаевич, совсем не подходили к спокойному, тихому и очень скромному характеру Александра III.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ НЕДОСТАТОК
Генерал-адмиралом при Александре III был Великий Князь Алексей. Великий Князь Алексей Александрович был любимым братом Александра III, поэтому он имел большое влияние. Человек он был во всех отношениях достойный и прекрасный, но человек, который своих государственных идей и вообще серьезных идей не имел. Он был скорее склонен к личной удобной, приятной жизни, нежели к жизни государственной. Он имел тот недостаток, что не был женат, а потому всегда находился под влиянием той дамы, с которой он в данное время жил.
В СЕМЬЕ
се дети Императора Александра III не скажу, чтобы боялись отца — нет, но стеснялись перед ним, чувствуя его авторитет. Михаил Александрович был чуть ли не единственным, кто держал себя с отцом совершенно свободно. Как-то раз, когда я приезжал в Гатчину, камердинер Михаила Александровича рассказывал мне, что вот какого рода история случилась.
Император Александр III утром очень любил гулять со своим Мишей и во время прогулок он с ним играл. Вот как-то они проходили около цветов, которые садовник поливал водопроводным рукавом. Неизвестно почему (вероятно, Михаил Александрович лез в воду, не слушался Императора), но кончилось тем, что Император Александр III взял этот рукав — это было летом — и окатил Михаила Александровича водой из рукава. Затем они вернулись домой, Мишу сейчас же переодели.
— Затем, — рассказывал мне камердинер, — после завтрака Император обыкновенно занимался у себя, так и в этот раз. Он занимался в своих комнатах, которые как раз находились внизу, под комнатами, в которых жил Михаил Александрович. В перерыве между занятиями Император Александр III несколько раз высунулся за окошко, оперся на локти и так стоял и смотрел в окно. Михаил Александрович это заметил, сейчас же взял целый рукомойник воды и всю эту воду вылил на голову Государя. Ну, с Императором Александром III сделать безнаказанно такую штуку мог только его Миша, потому что, если бы это сделал кто-нибудь другой, то ему здорово бы досталось.
С. Витте
ГОЛЬ НА ВЫДУМКИ ХИТРА
П. А. Черевин, начальник охраны Александра III, так рассказывал о забавах царя. «Ляжет на спину на пол и болтает руками и ногами. И кто мимо идет из мужчин или в особенности детей норовит поймать за ноги и повалить. Только по этому признаку и догадывались, что он навеселе… Императрица, словно надзирательница какая-нибудь, раз десять пройдет мимо его карточного стола, — видит, что около мужа нет никакого напитка и спокойно, счастливая уходит… А между тем, к концу вечера — глядь — Его Величество уж изволит барахтаться на спинке и лапками болтает, и визжит от удовольствия… Царица только в изумлении брови поднимает, потому что не понимает, откуда и когда это взялось? Она же все время следила!.. А мы с ним, мы с Его Величеством умудрялись: сапоги с такими голенищами заказывали, чтобы входила в них плоская фляжка коньяку, вместимостью в бутылку… Царица подле нас — мы сидим смирнехонько, играем, как паиньки. Отошла она подальше, — мы переглянемся — раз, два, три! — вытащили фляжки, пососем, и опять, как ни в чем не бывало… Ужасно ему эта забава нравилась… Вроде игры… И называлось это у нас: «Голь на выдумки хитра»… Раз, два, три!.. «Хитра голь, Черевин?» — «Хитра, Ваше Величество…» И сосем».
ПОХВАЛЬНАЯ СКУПОСТЬ
Император Александр III награждал наиболее скупо своих приближенных. Вообще в отношении наград он был очень скуп, а в особенности по отношению к своим подчиненным. Как-то раз Император Александр III возвратился с маневров, которые происходили на западе. Черевин, по обыкновению, после обеда был очень подогрет и вот, когда после обеда он сел играть в карты с Императором Александром III, все время приставал к Императору. Он все спрашивал у Императора: будет ли Император горевать и плакать, когда он, Черевин умрет? Говорил, что он чувствует приближение смерти и что ему не так жалко, что он умрет, как жалко думать о том, как этим будет огорчен Император Александр III. Император ему все время говорил: «Отстаньте вы от меня». Затем Черевин начал приставать к Императору, чтобы он до его смерти дал ему ленту Александра Невского, причем Черевин стал перечислять Императору всех своих сверстников, которые уже давно носят ленту Александра Невского, между тем как он, Черевин, до сих пор носит ленту Белого Орла. Такую ленту он не получил. Он пережил своего Императора. Впрочем, вскоре после вступления Императора Николая II на престол, Черевин умер от воспаления легких.
В ПЕТЕРГОФЕ
Известно, что последний год своей жизни Император Александр III жил в Петергофе в маленьком дворце; этот маленький дворец в сущности — простой буржуазный домик. Государь занимал наверху две очень маленькие комнаты, причем лица, являвшиеся с докладом к Императору, должны были проходить через его уборную, где находились костюмы Государя и вообще все принадлежности уборной. Обыкновенно по одну сторону стола сидел Император, а по другую он сейчас же садил докладчика.
ЖАЛОБЫ ПРОФЕССОРА
Говорят, с тех пор, как Император во время железнодорожной катастрофы в Борках удерживал, благодаря своей гигантской фигуре, крышу на своих плечах, он начал болеть почками, но не обращал на это внимания. В конце концов от этой ли или другой причины, но тем не менее он еще за год до смерти был явно чрезвычайно сильно болен. Но Император Александр III крайне не любил лечиться и не обращал никакого внимания на свою болезнь. Вызванный к Императору московский профессор Захарьин очень жаловался на то, что вообще Император Александр III не исполняет того режима и лечения, которые ему предписаны, то есть что он мало придает значения советам и указаниям докторов.
ПЕРЕД СМЕРТЬЮ
Тому, кто верит в предрассудки, представился бы знаменательным тот факт, что в последнее светлое воскресение перед кончиной Александра III произошел следующий случай. Обыкновенно этот день в Зимнем дворце была торжественная заутреня. На эту заутреню приглашались почти все высшие чины империи (а также военные высшие чины) и двор — одним словом, выход был большой, торжественный. Когда начался выход, как только Император с Императрицей вышли из своих покоев, вдруг всюду потухло электричество. Почти весь дворец был в темноте (только в некоторых комнатах восстановилось электричество), так что пришлось осветить его простыми керосиновыми лампами и свечами.
КТО ЭТОТ ДУРАК?
Как только вынесли гроб Императора, погребальная процессия двинулась через Невский проспект, Литейный мост в Петропавловский собор… На Невском проспекте слышу голос: «Смирно» . Я невольно поднял глаза и увидел молодого офицера, который при приближении духовенства и гроба скомандовал своему эскадрону: «Смирно». И вслед за этой командой «смирно» он скомандовал еще следующее: «Голову направо, смотри веселей». Последние слова мне показались такими странными, что я спросил у своего соседа:
— Кто этот дурак?
На что мой сосед ответил, что это ротмистр Трепов, тот самый Трепов, который впоследствии сыграл такую удивительную роль, сначала в качестве градоначальника Москвы, генерал-губернатора Петербурга, потом товарища министра внутренних дел, а в сущности диктатора…
Итог
Главнейшая заслуга Императора Александра III в том, что он процарствовал 13 лет мирно, не имея ни одной войны, кроме самой ничтожной экспедиции в Ахал-теке, но он дал России эти 13 лет мира и спокойствия не уступками, а справедливой и непоколебимой твердостью. Он умел внушить за границей уверенность в том, что он не поступит несправедливо по отношению к кому бы то ни было, не пожелает никаких захватов; все были покойны, что он не затеет никакой авантюры. Его царствование не нуждалось в лаврах; у него не было самолюбия правителей, желающих побед посредством горя своих подданных, для того чтобы украсить страницы своего царствования. Но об этом Императоре Александре III все знали, что, не желая никаких завоеваний, приобретений, никаких военных лавров, Император никогда, ни в каком случае не поступится честью и достоинством вверенной ему Богом России.
НЕЖДАННАЯ ПРИВЯЗАННОСТЬ
При Императоре Александре III министром иностранных дел был Гирс. Государь Император ему доверял и его любил, и Гирс платил ему своей привязанностью. Гирс был человек осторожный, дипломат, чиновник со средними способностями, без широких взглядов, но опытный. Он как раз подходил, чтобы быть министром иностранных дел при таком Императоре, как покойный Император Александр III. Император Александр III как-то раз сам так выразился: «Сам себе я министр иностранных дел». Александр III относился к Гирсу как к секретарю по иностранным делам, хотя это нисколько не исключало, что иногда Император Александр III слушал Гирса, когда он видел, что Гире делает ему какие-нибудь указания, которых он не имел в виду. Когда Гирсу сообщили, что Император Александр III безнадежно болен, последний начал плакать горькими слезами. Многие никак не могли себе представить, чтобы такой, по-видимому, сухой бюрократ, такой сухарь, мог бы так привязаться к человеку, как он был привязан к Императору Александру III.
